Есть ли жизнь после смерти: доказательства существования загробного мира. Что ждет человека после смерти После смерти каждого человека ждет

Небытие - вот что самое страшное в смерти. Приходит костлявая, хватает за горло и… все. А что дальше? Пустота, неизвестность. В этом смысле древние люди были защищеннее нас. Даже средний эллин четко знал: после смерти его душа предстанет перед судом, потом пройдет через коридор преисподней Эребус. И, если будет признана недостойной, отправится прямиком в Тартар. А если зарекомендует себя героически - обретет бессмертие на Елисейских полях радости и блаженства. Потому жил эллин - не тужил, не ведая мук страха и неопределенности. А что нас ждет за последней чертой?

Основания для бессмертия

Разнясь во многих вопросах и положениях, священные писания и религии всех времен и народов Земли проявляют удивительное единодушие во всем, что касается продолжения посмертного существования людей. В бессмертие души верили в Древнем Египте, Вавилоне, Индии и Греции. Так что это коллективный опыт всего человечества. Но мог ли он возникнуть случайно? И не иметь под собой никакой иной основы, кроме страха смерти и желания вечной жизни? И от чего отталкиваются нынешние отцы церкви, не сомневающиеся в бессмертии души? Ну, с ними-то все просто, скажет читатель. Они все равно что среднестатистические эллины: закованы в броню своей веры и потому им ничего не страшно. И действительно, для христиан главный источник веры в вечную жизнь - Священные писания: Ветхий и Новый заветы, Послания апостолов, Откровения Иоанна Богослова. Они не боятся смерти, потому как она для них - лишь вход в другую жизнь, жизнь со Христом. Уверен и мусульманин - после физической смерти его душа переселится в иной мир, где будет дожидаться судного дня.

Буддисты стоят на том, что душа постоянно перерождается: покидая одно бренное тело, она получает другое.

Пожалуй, меньше всего говорит о жизни после смерти иудаизм. В книгах Моисея внеземная жизнь упоминается крайне редко: евреи в большинстве своем полагают, будто и рай, и ад существуют на земле. Но и они убеждены, что жизнь вечная -- она продолжается в детях и внуках. Недаром говорят: еврей тот, чьи внуки евреи.

И только кришнаиты, также не сомневающиеся в бессмертии души, опираются на логические и эмпирические аргументы. Им в помощь -- многочисленные данные о пережитых клинических смертях, когда люди поднимаются над своими телами и парят по тоннелю к неведомому свету, и ведическая философия. Вот он, знаменитый ведический аргумент в пользу вечности души: «Я наблюдаю изменения, происходящие в моем теле, которое превращается из тела младенца в тело старика, но сам факт того, что я могу эти изменения созерцать, означает, что я нахожусь вне изменений тела, ибо наблюдатель всегда должен быть в стороне». Вас этот довод не убеждает? Ну что же, значит вы один из многочисленной армии тех, кому мало просто верить: им нужно знать наверняка.

Свет в конце тоннеля
Здравый смысл подсказывает: у нас нет никаких шансов узнать, что происходит с человеком после того, как к нему приходит старуха с косой. Тем удивительнее, что многие ученые придерживается совершенного иного мнения. В первую очередь - это медики. А все потому, что их врачебная практика опровергает известную аксиому: с того света никто не возвращался. Уж кто-кто, а врачи не понаслышке знакомы с сотнями таких «возвращенцев». Да и вы сами -- хотя бы краем уха - слышали о феномене «клинической смерти».

Обычно все проходит по одному и тому же сценарию. У пациента -- чаще всего во время операции, под наркозом, - останавливается сердце. Врачи констатируют «клиническую смерть» и приступают к реанимации, всеми силами пытаясь запустить «мотор». Время идет на секунды - ибо уже через 5-6 минут головной мозг и остальные жизненно важные органы начинают страдать от гипоксии (нехватки кислорода), а это чревато самыми неприятными последствиями.

Пациент меж тем «выходит» из своего тела, какое-то время наблюдает за самим собой и действиями врачей сверху, а потом плывет по длинному коридору к свету. А там, если верить статистике, собранной британскими эскулапами за последние 20 лет, 72% «умерших» попадают в рай. На них нисходит благодать, они видят ангелов или своих умерших родственников и друзей. Все ликуют и смеются. Чего не скажешь о других 28%: те отправляются прямой наводкой в ад. Так что когда некая божественная сущность, чаще всего являющаяся в виде сгустка света, говорит им: «Ваше время еще не пришло», - они очень радуются. И возвращаются в свое тело. Это значит, что врачам удалось откачать пациента - и его сердце вновь начинает биться. Смерть отступила. Но те, кто заглянул за ее порог, уже никогда не забудут этого.

А те, кто посмелее - обязательно поделятся полученным откровением с лечащими врачами и близкими родственниками.

Доказательства смерти
Исследования «околосмертных переживаний» начались в 1970-х годах. Удивительно, но продолжаются они и поныне, хотя копий на сей счет было сломано немало. Кто-то увидел в феномене несомненное свидетельство вечной жизни, а кто-то, наоборот, и сейчас пытается доказать, что и рай, и ад, и вообще весь пресловутый «тот свет», - находятся внутри человека. Дескать, это вовсе не какие-то реальные места. А всего лишь галлюцинации, процесс, характерный для угасающего сознания. Да, но почему тогда они у всех одинаковые? Есть ответ и на этот вопрос: «Мозг лишается крови, обогащенной кислородом. Части зрительной доли коры больших полушарий выключаются очень быстро. А полюса затылочных долей мозга, имеющие двойную систему кровоснабжения, еще продолжают функционировать. И поле зрения при этом резко сужается. Остается лишь узкая полоса, обеспечивающая центральное, «трубное» зрение. Вот вам и искомый тоннель», - объясняет член-корреспондент РАМН Сергей Левицкий.

Ему возражают: те, кто воскрес, детально рассказывают о действиях врачебной бригады, «колдовавшей» над телом, о своих родственниках, горюющих в коридорах. Один пациент, например, полностью придя в себя через семь дней после клинической смерти, потребовал у докторов, чтобы те вернули его зубной протез, вынутый во время операции. Те же никак не могли вспомнить, куда они его сунули в суматохе. И тогда пациент точно указал им место, где лежит протез: он запомнил его во время своего «путешествия».

Доказательства жизни
Вот и получается, что на сегодняшний момент у медицины отсутствуют безусловные доказательства того, что загробного мира не существует. А получить их очень хочется. Потому-то в 2010 году и стартовало исследование AWARE: ученые из 25 медицинских центров Англии и США объединились, чтобы досконально изучить опыт 1500 пациентов, переживших остановку сердца и клиническую смерть. Их цель - экспериментально проверить некоторые данные, связанные с предсмертным состоянием человека. Возглавляет исследование доктор Сэм Парниа из британского университета Саутгемптона и вот что он о нем думает: «Существует ли потусторонний мир или нет, это вопрос не моей компетенции. Вы удивитесь, но воспоминания о пережитом опыте сохраняются лишь у 10-20% пациентов, испытавших клиническую смерть. Мы же просто хотим понять, что происходит с мозгом в этот момент».

На эксперимент отводят три года. Ученые решили, что этого срока хватит, чтобы «набрать» и опросить 1500 пациентов. Проверять же их будут очень просто: в реанимациях всех 25 больниц на полках и потолочных плафонах разложат картинки с тем расчетом, что ни один пациент, поступивший в палату, не сможет их увидеть. Но если во время операции у него остановится сердце и он покинет тело, то разглядеть спрятанные картинки для него труда не составит. Разумеется, вернувшись в тело и воскреснув, он сможет их описать. И это будет весомый аргумент в пользу того, что сознание способно существовать отдельно от физической оболочки.

Итоги исследования должны быть подведены в конце 2012 года. Пока же доктора хранят молчание: они готовы к любому развитию событий. И все же надеются: «Поскольку мы пытаемся пробиться через границы традиционной науки, то ждем самых удивительных открытий. В конце XIX века физики работали с законами Ньютона и не сомневались, что они все объясняют. Однако когда дело дошло до изучения атома, оказалось, что там работают другие законы. Так же и с мозгом. В 99% случаев мы не можем отделить разум от тела, они работают вместе. Но в экстремальных состояниях все может быть по-другому. Поэтому нас интересует смерть как самое экстремальное из возможных состояний. И если мы продемонстрируем, что сознание продолжает существовать после того, как отключается мозг, это даст нам возможность допустить, что сознание существует само по себе». Вот так-то, не больше - не меньше.

Эффект Соляриса
А что если посмотреть на проблему с другой стороны и вспомнить, во-первых, закон сохранения энергии, а во-вторых, тот факт, что в основе всех видов вещества лежит энергетическое начало? Есть оно и в человеке. И, разумеется, никуда не исчезает после смерти физической оболочки и переходит прямо в энергоинформационное поле Земли. Впрочем, бывают исключения. Наталья Бехтерева вспоминала, что после смерти мужа «человеческий мозг стал для нее загадкой, которую в принципе нельзя разгадать». Призрак супруга стал являться к ней даже днем: делился мыслями, давал советы, подсказывал, где что найти. И Бехтерева, ученый с мировым именем, ни разу не усомнилась в реальности происходящего: «Что это было -- продукт моего сознания, оказавшегося в состоянии стресса, или что-то иное - я не знаю. Одно я знаю наверняка -- он не померещился, а был на самом деле».

Появление «призраков» умерших родных и близких ученые называют «эффектом Соляриса» -- или материализацией «по методу» Станислава Лемма. Но происходит это крайне редко: видимо лишь в тех случаях, когда скорбящие обладают достаточной энергетической силой, чтобы «притянуть» из поля земли фантом дорогого любимого человека.

Переход на новый уровень
Другим же безутешным горюющим приходят на помощь медиумы. Именно так случилось с ученым-геофизиком Всеволодом Запорожцем.

Приверженец научного материализма изменил своим взглядам в 70 лет, когда умерла его жена. Он просто не мог смириться с потерей и засел за литературу о духах, потустороннем мире и спиритизме. В итоге провел более 460 сеансов, написал книгу «Контуры мироздания», в которой подробно описал методику доказательства реальности посмертной жизни. И главное -- сумел связаться с горячо любимой супругой: она молода и прекрасна, как и все, кто живет на том свете. Объяснение этому очень простое, по мнению Запорожца: «Мир «отошедших» - это продукт материализации их желаний, поэтому он схож с земным и даже лучше него. В большинстве своем они пребывают в молодом возрасте и красивом обличье. Они ощущают себя столь же вещественными, как и живущие на земле, осознают свою телесность и способны наслаждаться жизнью. Одежда формируется мыслью и желанием отошедшего, быть может, и не сознательно. Влюбленность и любовь там сохраняются или вновь обретаются, но лишены сексуальности, хотя и отличны от дружеских чувств. Деторождения нет. Для поддержания жизни питаться не требуется, но для удовольствия или до изжития земной привычки вкусно покушать некоторые едят, преимущественно фрукты, которые в изобилии и прекрасны, как цветы».
Не жизнь - сказка. Правда, есть нюанс: если «тот свет» действительно продукт материализации желаний, то надо срочно перестраиваться и переставать бояться смерти. Пора учиться воспринимать ее как качественный переход на новый уровень. И только. И тогда умирать совсем не страшно. И даже расставаться с родными и близкими не так больно.

Некоторые материалы по посмертию:
Мои воспоминаний о сумеречном мире.

За последние десятилетия наука сделала много новых открытий. Стало точнее известно, чем является смерть в самой сути своей, как происходит умирание человека, что чувствует умирающий, и наука начала даже приоткрывать завесу над самым главным – что ждет всех нас после смерти. То, что раньше знала и говорила нам Церковь, теперь во многом, можно сказать в основном, подтверждается наукой. Последние открытия оказались – особенно для так называемых неверующих – совершенно неожиданными, и далеко не все знают о них.

Современная наука о смерти – это молодая отрасль медицины, но прогрессирует она очень быстро. Известные ученые отдают ей свои силы. Наблюдения и исследования ведутся в научно-медицинских институтах и крупных больницах. Вышел ряд серьезных научных трудов.

Новые горизонты в этой области были открыты наблюдениями, экспериментами, а потом и практикой реанимации, то есть оживлением умерших людей. Сейчас предлагают различать два состояния смерти – смерть клиническую, то, что мы всегда называли смертью, и смерть органическую, когда уже началось структурное изменение тканей. Оживление возможно только в том случае, когда оно начато раньше, чем проявилось необратимое разрушение тканей организма, то есть пока ткани хотя а мертвые, еще сохраняют свою нормальную структуру; после того как ткани начали распадаться, никакая реанимация не поможет…

Еще не так давно, если жизненно необходимый орган переставал работать, человек умирал. Например, остановка сердца обозначала смерть, и ничего сделать было нельзя. Однако ученые-медики разработали новые методы оживления: искусственное дыхание, переливание крови, впрыскивание адреналина в сердце, новые фармакологические препараты. Появились сердечно-легочные машины, стало возможным стимулировать остановившееся сердце электрическими токами. И вот оказалось, что, если состояние смерти продолжалось не слишком долго и еще не произошел необратимый распад тканей организма, можно заставить остановившееся сердце биться снова, неподвижную кровь снова циркулировать и снабжать мозг и другие органы кислородом, глюкозой и другими жизненно необходимыми материалами.

Недавно умершего человека иногда удается оживить. Такие люди, прошедшие через временную смерть, потом рассказывали о своих переживаниях во время пребывания «по ту сторону». Они сохраняли способность воспринимать окружающее, могли, например, со стороны смотреть на свое мертвое тело, видеть, как врачи и сестры пытаются вернуть его к жизни, и могли слышать и понимать их разговоры. Таким образом оказалось, что возвращенный к жизни человек сохранял память о происходившем и позже мог рассказать о том, что он видел и слышал, когда его тело было мертвым.

«Личность», или «душа», не умирает одновременно с телом, а продолжает независимое существование. Если умершего удается оживить, душа возвращается в тело.

Одним из пионеров этой новой отрасли медицины является доктор Раймонд Муди. В ноябре 1975 года вышла в свет его книга на английском языке «Жизнь после жизни» с подзаголовком «Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела», а в 1977 году вышла его вторая книга «Размышления о жизни после жизни».

Доктор Муди собрал большой материал – 150 случаев; его книги написаны очень просто и ясно. Он приводит ряд клинических историй болезни с описанием заболевания, характера смерти, применения методов оживления и рассказы своих пациентов.

Доктор Муди пишет, как он впервые заинтересовался этой проблемой. В 1965 году, еще будучи студентом, он был на лекции профессора психиатрии, рассказавшего, что он дважды умирал, но был возвращен к жизни, и описавшего то, что происходило с ним, когда он был мертв. Фантастический рассказ профессора заинтересовал доктора Муди, но личного опыта у него не было, и он не предпринял никаких действий. Однако спустя несколько лет он встретился с другим подобным случаем и был поражен тем, что необразованная старая женщина описала то же самое, о чем говорил профессор психиатрии. После этого доктор Муди всерьез занялся изучением этого, как он пишет, феномена – продолжения жизни после смерти тела. Он приводит много случаев.

Вот один из них – это рассказ женщины, поступившей в больницу с болезнью сердца. Она лежала на больничной койке. Когда у нее начались сильные боли в груди, она успела надавить кнопку звонка, чтобы вызвать сестер, и они пришли и начали что-то делать с ней. Ей было неудобно лежать на спине, она повернулась и вдруг перестала дышать и чувствовать удары своего сердца. Услышала крики сестер: «Дайте сигнал, дайте сигнал», а сама в это время чувствовала, что она выходит из своего тела и падает вниз, на пол, проходя сквозь защитные перила у края кровати, а потом начала медленно подниматься вверх. Она видела сестер, вбегавших в комнату, и своего доктора и удивлялась: «Зачем он тут и что он здесь делает?» Она поднялась до самого потолка и остановилась рядом с висячими лампами; она видела их совершенно ясно. «Я чувствовала себя как кусочек бумажки, на которую кто-то дунул, подняв ее до потолка».

Она парила под потолком и смотрела вниз. «Я смотрела, как они старались оживить меня. Мое тело лежало там, внизу, вытянувшись на кровати. Его было ясно видно, а все они стояли вокруг него. Я слышала голос одной сестры: «О, Господи, она умерла», а в это время другая наклонилась и делала мне искусственное дыхание – губы к губам. Когда она это делала, я смотрела на ее затылок. Я хорошо помню вид ее волос – они были коротко острижены. И тогда я увидела, как они вкатили туда эту машину и дали токи на мою грудь. Когда они это сделали, я видела, как мое тело просто прыгнуло вверх на кровати, и я слышала, как трещали мои кости; это было ужасно. Когда я видела их там, внизу, бивших мою грудь и растиравших мои руки и ноги, я думала: «Зачем они так стараются? Сейчас мне хорошо».

Второй случай касается девятнадцатилетнего мужчины, который вез своего друга домой на автомобиле. Он рассказал, что на перекрестке на них налетел другой автомобиль. «Я слышал, как трещал бок автомобиля, а затем был один момент, будто я двигался в темноте, в каком-то со всех сторон закрытом пространстве. Все это длилось только одно мгновение, а затем я вдруг – ну как бы парил два метра над дорогой, четыре метра от автомобиля, и я слышал слабеющее эхо от грохота столкновения. Оно утихало вдали».

Потом он видел людей, которые бежали и толпились вокруг машины, видел своего друга, выходившего из машины и потрясенного, видел в разбитом автомобиле свое собственное тело, залитое кровью и с перекрученными ногами. Смотрел, как люди старались освободить его тело. Он был возвращен к жизни и позже рассказал об этом переживании…

В медицинской литературе есть немало сообщений о продолжении жизни после смерти тела. Жизнь вне тела испытал и описал Карл Густав Юнг, один из ведущих психологов-психиатров нашего времени, и ряд других ученых. Некоторые из возвращенных к жизни пробыли в состоянии временной смерти больше часа. С этим феноменом хорошо знакомы мормоны.

Случаи временной смерти с выходом души из тела и возвращением в него были известны и до трудов современных нам врачей-реаниматоров. Время от времени их описывали, но этим сообщениям обычно не верили, слишком уж странным казалось то, о чем они свидетельствовали. В качестве примера приведем случай К. Икскуля.

Это сообщение было впервые опубликовано архиепископом Никоном в «Троицких листках» в 1916 году, а позднее перепечатано в журнале «Православная жизнь» (№ 7, 1976) и в третьем выпуске сборника «Надежда» под заглавием «Невероятное для многих, но истинное происшествие».

К. Икскуль, рассказавший о своем переживании, вскоре после случившегося ушел в монастырь.

Сообщение архиепископа Никона приводится в сокращенном виде.

Он пишет, что раньше К. Икскуль не задумывался, читал священные книги, признавал, что все в них написанное – правда, но чувства веры у него не было, и смерть оставалась для него финалом человеческого бытия. Он много лет был формальным христианином. Ходил в церковь, крестился, но по сути не верил, всерьез всего не принимал.

После многих лет спокойной жизни он заболел воспалением легких. Болел долго и серьезно, но как-то утром вдруг почувствовал себя совсем хорошо. Кашель исчез, температура упала до нормы. К его удивлению, врачи забеспокоились... принесли кислород. А потом – озноб и полная безучастность к окружающему. Он рассказывает:

«Все мое внимание сосредоточилось на самом себе... и как бы раздвоение... появился внутренний человек – главный, у которого полное безразличие к внешнему (к телу) и к тому, что с ним происходит».

Он продолжает: «Удивительно было жить, видеть и не понимать ничего, такую чувствовать ко всему отчужденность. Вот доктор задает вопрос, а я слышу, понимаю, но не отвечаю – мне незачем говорить с ним.. И вдруг меня со страшной силой потянуло вниз, в землю... я заметался. «Агония», – сказал доктор. Я все понимал. Не испугался. Вспомнил, что читал, что смерть болезненна, но болей не было. Но мне было тяжко, томно. Меня тянуло вниз... я чувствовал, что что-то должно отделиться... я сделал усилие освободиться, и вдруг мне стало легко, я почувствовал покой.

Дальнейшее я помню ясно. Я стою в комнате, посредине ее. Справа от меня полукругом стоят врачи и сестры, вокруг кровати. Я удивился – что они там делают, ведь я не там, я здесь. Я подошел ближе, посмотреть. На кровати лежал я. Увидев его двойника, я не испугался, а был только удивлен – как это возможно? Я хотел потрогать самого себя – моя рука прошла насквозь, как через пустоту.

Себя стоящего я тоже видел, но ощущать не мог рука проходила через туловище насквозь. И пола я не чувствовал... Дотянуться до других тоже не мог.

Я позвал доктора, но тот не реагировал. Я понял, что я совершенно одинок, и меня охватила паника».

Посмотрев на свое мертвое тело, он подумал, а не умер ли он. «Но это было трудно себе представить я был живее, чем прежде, я все чувствовал и сознавал. Кроме того, в жизнь души я не верил, и эта мысль не приходила».

Позже, вспоминая пережитое, Икскуль говорит: «Предположение, что, сбросив тело, душа сразу все знает и понимает, неверно. Я явился в этот новый мир таким, каким ушел из старого. Тело – не тюрьма души, а её законное жилище, и поэтому душа является в новый мир в той степени своего развития и зрелости, каких достигла в совместной жизни с телом».

Он видел, как старушка няня перекрестилась: «Ну, Царство ему небесное», и вдруг увидел двух ангелов. В одном он почему-то узнал ангела-хранителя, а другого он не знал. Ангелы взяли его за руки и пронесли через стены палаты на улицу.

Затем он описывает подъем, видение «безобразных существ» («Я сразу понял, что этот вид принимают на себя бесы») и появление света... ярче солнечного. «Всюду свет и нет теней». Свет был так ярок, что он не мог ничего видеть. «Как во тьме. И вдруг сверху, властно, но без гнева, раздались слова: «Не готов», и началось стремительное движение вниз». Он вернулся к телу. Ангел-хранитель сказал: «Ты слышал Божие определение. Войди и готовься».

Оба ангела стали невидимы. Появилось чувство стеснения и холода и глубокая грусть об утраченном. «Она всегда со мной». Он потерял сознание и очнулся в палате на койке.

Врачи, наблюдавшие за Икскулем, сообщили, что все клинические признаки смерти («он отсутствовал») были налицо и состояние смерти продолжалось 36 часов.

Доктор Муди и другие ученые описали много подобных случаев. Все они говорят о том, что за порогом не начинается новое существование, а продолжается бывшее прежде. Перерыва в жизни не происходило, и личность начинала жизнь там такой, какой она была в момент перехода. Видимо, жизнь человека на земле – это только начало, только подготовка к тому, что ждет нас всех после смерти тела. Начатое здесь будет продолжаться там; вероятно, ждут и какая-то ответственность и возмездие за сделанное во время земной жизни. Об этом говорят все великие религии. И, по-видимому, очень важно перейти порог в состоянии беззлобности, умиротворенности и покоя, не унося с собой ни одного темного пятна на своей совести.

Христианство всегда знало это, поэтому и советовало каждому перед смертью исповедаться и причаститься. Состояние личности в момент смерти важнее всей предыдущей жизни человека…

За последние 15 – 20 лет наше понимание смерти во многом изменилось. О том, что казалось неправдоподобным и невероятным, пишут не только духовные и светские писатели, но и ученые, в том числе и медики. Опубликовано много проверочных исследований.

Мы уже писали о докторе Муди и его наблюдениях. Его заслуга в том, что он объективно подошел к этой проблеме, собрал большой материал, систематизировал его и привлек к нему внимание серьезных научных кругов. Он не был первым, занявшимся этим вопросом. До него над проблемой смерти трудились доктор Е. Кюблет-Росс из Чикаго, еще раньше – Карл Густав Юнг, профессор Войно-Ясенецкий (архиепископ Лука), доктор Георг Ритчи и другие ученые. Позже много сделал доктор Михаил Сабом.

К 1980 году было известно более 25000 случаев возвращения к жизни недавно умерших. В настоящее время их много больше. Восприятия людей во время пребывания «на той стороне» записаны, систематизированы и многие из них проверены.

Сейчас ученые предлагают различать две стадии восприятий: аутоскопические – то, что душа видит, слышит и чувствует непосредственно после выхода из тела, когда она находится еще здесь, в нашем мире; и трансцендентальные – восприятия души, уже ушедшей в нездешний мир.

Выше мы привели три рассказа об аутоскопических восприятиях людей, прошедших через временную смерть. Один из них, случай Икскуля, описан более 70 лет назад, то есть еще до того, как началось систематическое научное изучение феномена продолжения жизни после смерти тела.

Приводимые ниже примеры взяты из разных источников, многие из них – из книг доктора М. Муди «Жизнь после жизни» и профессора М. Сабома «Воспоминания о смерти». Оба ученых передают рассказы своих пациентов. Они говорят их словами, сохраняя этим яркость и свежесть описанных переживаний.

Аутоскопические восприятия

Вот несколько сообщений о пережитом. Мой друг передал мне рассказ солдата, раненного во время артиллерийского обстрела. Сперва была короткая потеря сознания, а потом солдат увидел, как санитары укладывают на носилки израненное безжизненное тело. Он хотел помочь санитарам, что-то говорил им, но они не обращали на него внимания, а один из них прошел просто сквозь него. Он попытался взяться за ручки носилок, но не почувствовал их тяжести, его руки не ощущали контакта. Посмотрев на убитого или, может быть, раненного, солдат с удивлением узнал самого себя.

В сборнике «Надежда» (вып. 3, 1979) опубликован перевод с французского статьи Жан-Жака Грейфа «Жизнь после смерти». В числе описанных случаев есть такой рассказ: «Я ничего не понимал. Я видел свое собственное тело на кровати. Было грустно видеть его таким жалким... Я видел себя плоским, как на фотографии или в зеркале... Вдруг я увидел себя полностью в трех измерениях, на расстоянии двух метров. Мне понадобилось время, чтобы узнать себя».

Остановка дыхания у женщины. Реанимация. Она рассказала: «Я видела, как они старались оживить меня. Все это было очень странно. Я была выше их и будто смотрела на них сверху... Я пыталась говорить с ними, но никто не замечал меня. Доктора и сестры колотили мое тело, пытались делать вливание в кровь... Я, все время стараясь привлечь их внимание, говорила им: «Оставьте меня в покое, я хочу остаться одна...» Но они меня не слышали. Тогда я попыталась убрать их руки, чтобы они больше не били меня, но у меня ничего не выходило. Это было, я не знаю как... я видела, что я трогаю их руки, стараясь оттолкнуть их, но они все еще были там же. Я не понимала. Я не чувствовала давления их рук, может быть, мои руки проходили сквозь них или еще что?» (Муди. с. 43 – 44).

Есть много описаний того, как душа мужчины или женщины, выйдя из тела, пытается войти в контакт с врачами или сестрами, старающимися оживить безжизненное тело. Душа женщины, умершей во время остановки сердца, чувствовала себя совершенно реальной и удивлялась безуспешности попыток: «Почему они не видят, не отвечают? Может быть, это они нереальны? Как в зеркале?»

Иногда душа, парящая над своим телом, может вдруг мгновенно перенестись в другое место. Солдат, тяжело раненный во Вьетнаме, во время операции вышел из тела и наблюдал, как врачи пытались вернуть его к жизни. «Я старался остановить их, потому что там, где я был, мне было хорошо. Я был там, а он (доктор) был, но как будто его и не было. Я схватил его, а его не было. Я вроде прошел просто насквозь через него... А потом я вдруг оказался на поле боя, где я пострадал. Санитары подбирали раненых. Я хотел помочь им, но вдруг оказался снова в операционной... Это будто вы материализируетесь там, а потом снова здесь, будто моргнули глазами...»

Другой пациент сказал, что он мог посмотреть близко или вдаль, как в телефотолинзу (Сабом. с. 54 -55).

Таких рассказов много. Испытавшие это говорят не о полете, а о моментальном перемещении – «чисто мыслительный процесс и очень приятный. Захотел – и я там».

Почти все пережившие состояние временной смерти говорят о каком-то темном закрытом пространстве, а потом о появлении яркого света.

«Я слышал, как доктора объявили меня мертвым, а я в это время как бы плыл в каком-то темном пространстве. Нет таких слов, чтобы это объяснить. Все вокруг было совсем черным, и только далеко, далеко я увидел этот свет. Он был очень ярким, но не очень большим сначала, а чем ближе, тем больше и больше. Я стремился к этому свету. Страшно не было, а было хорошо. Я – христианин, и я сразу подумал: «Этот свет – Христос, ведь Он сказал: «Я свет миру». Я сказал себе – если это смерть, я знаю, что меня ждет» (Муди. с. 63).

В других рассказах говорится не о темном пространстве, а о чем-то вроде черного туннеля, в котором движется, летит вышедшая из тела душа. В Священном Писании тоже есть термин «Долина смертной тени».

В конце туннеля – свет. Умерший стремится к нему, свет может напоминать собою заход солнца – яркий центр и зарево вокруг.

Видимо, туннель отделяет восприятия этого мира от потустороннего. Свет, это начало потустороннего, волшебной красоты и очарования. В рассказах тех, кто не дошел до встречи со светом, нет никаких описаний трансцендентального мира.

Трансцендентальные восприятия

Те люди, у которых состояние временной смерти продолжалось несколько дольше, рассказывают примерно то же самое, но кроме описанных у них бывают и совершенно другие восприятия.

«...Я знал, что я умираю, и ничего сделать было нельзя, так как меня никто не слышал... Я не был в моем теле, никаких сомнений быть не могло, потому что я видел мое тело там, на столе в операционной. Моя душа была вне тела. Из-за этого я чувствовал себя очень плохо, но потом пришел этот очень яркий свет. Сперва он был немного тусклым, а потом, как очень яркий луч. Я чувствовал от него тепло. Свет покрывал все, но не мешал мне видеть операционную, и докторов, и сестер, и все другое. Сперва я не понимал, что происходит, но потом Он как бы спросил меня, готов ли я умереть. Он говорил, как человек, но никого не было. Голосом говорил Свет.

Любовь, шедшая от Света, была невообразимой, неописуемой» (Муди. с. 63 – 64).

Многие из переживших состояние временной смерти говорят об этом свете. Им было ясно, что говорил не просто свет, а Кто-то в свете. Обычно они не слышали слов, но понимали их. Какого-либо языка – русского или другого – здесь не было. Они воспринимали и передавали мысли, и все было так ясно, что ни обмануть, ни утаить что-либо было невозможно. Свет всегда приносил любовь, понимание и покой.

О свете пишут также Озис и Харольдсон. Тем, кто пытался описать этот свет, было трудно найти слова. Свет был иным, чем тот, который мы знаем здесь. «Это был не свет, а отсутствие тьмы, полное и совершенное. Этот свет не создавал теней, было просто отсутствие темноты. Свет не был виден, но он был всюду, вы были в свете» (Сабом. с. 66)...

Адмирал Бофр рассказал, что, когда он тонул, он видел «...детство, проказы, время, потраченное зря, прежнее плавание с кораблекрушением; все это в панораме, причем каждый шаг мой являлся предо мною, сопровождаясь сознанием правильности или неправильности его, с точным пониманием его причины и следствия. Многие маленькие приключения моей жизни, на самом деле уже забытые, предстали пред моим духовным взором в полной ясности». От падения в воду до извлечения прошло две минуты. Значит, была сверхъестественная быстрота течения сознания.

В другом случае говорится об одной даме, упавшей в воду и чуть не утонувшей. С момента прекращения всяких движений ее тела и извлечения ее из воды прошло две минуты, в которые она, по ее словам, пережила еще раз всю свою прошлую жизнь, развернувшуюся перед ее духовным взором со всеми подробностями.

О таком просмотре пишут Ритчи, Муди, Сабом и многие другие. При состоянии близком к смерти, перед глазами человека проходили, как на экране, все главные события его жизни.

Вот выдержки из длинного рассказа пациентки доктора Муди, возвращенной к жизни на земле:

«Когда пришел Свет, Он спросил меня: «Что ты сделала в своей жизни? Что ты можешь показать Мне?» Или что-то в этом роде. И тогда начали появляться эти картины. Они были очень ясные, трехмерные и в красках. И они двигались. Перед моими глазами прошла вся моя жизнь... я еще маленькая девочка... а потом, как я вышла замуж... мелькнуло перед моими глазами и исчезло... дольше всего стояло перед глазами, когда я приняла Иисуса Христа... это было много лет тому назад».

Она продолжает: «В каждом эпизоде, а Свет выбирал их. Он показывал мне самое главное. Он не обвинял, а как бы наставлял меня, что нужно учиться любви и просто учиться, приобретать знания, потому что это непрерывный процесс, и я буду продолжать его после того, как Он во второй раз придет за мной. Свет сказал, что на этот раз я вернусь назад» (Муди. С. 65 – 68).

Вернувшиеся говорили, что этот показ похож на воспоминания, но есть и разница – во-первых, очень быстро, а во-вторых, не последовательно, а все одновременно, в один момент. Вся жизнь – за несколько секунд. Это очень живые картины; они сопровождаются эмоциями, и остается яркая память о них.

Многие рассказывали о встречах с уже умершими родственниками или знакомыми – иногда в земных условиях, а иногда в обстановке нездешнего, «небесного» мира. Они всегда видели уже умерших и никогда – еще живущих людей.

Женщина, пережившая эпизод временной смерти, слышала доктора, сказавшего ее родным, что она умирает. Выйдя из тела и поднявшись вверх, она увидела под потолком умерших родных и подруг. Она узнала их, а они радовались, встречая ее.

Другая женщина видела своих родственников, которые приветствовали ее и пожимали ей руки. Они были одеты в белое, радовались и были счастливыми... «и вдруг повернулись ко мне спиной и стали уходить, а бабушка обернулась через плечо и сказала: «Мы увидим тебя позже, не на этот раз». Бабушке, когда она умерла, было 96 лет, а она выглядела... ну, на 40-45, здоровой и счастливой».

Во время сражения рота потеряла убитыми 42 солдата. Один из них, тяжело раненный, видел свое искалеченное тело и беседовал со своими убитыми товарищами. Он их не видел, но они был тут, с ним. Говорили без голосов, но все друг друга понимали. Печали, сочувствия не было ни у кого. Назад в тело они не хотели, были там счастливы. (Оба последних случая подробнее описаны профессором Сабомом в его книге на стр. 71 и 72).

Большинство, почти все из имевших трансцендентальные восприятия, говорили о встречах с близкими им, но уже почившими людьми.

Иногда недавно умершему дается возможность выбора – остаться в потустороннем мире или вернуться в земную жизнь. Голос Света может спросить: «Готов ли ты умереть?» Иногда умершим против их желания приказывают вернуться. Душа уже преисполнилась чувством радости, любви и мира, ей там хорошо, но ее время еще не пришло; она слышит голос, какие-то слова или приказ и возвращается в жизнь на земле. Эти возможности и предписания часто принимают символическую форму: ручья, тумана, другого берега и тому подобного. Таких рассказов много.

Женщина, выйдя из тела, видела протянутые к ней руки уже прежде нее умершего мужа, но дотянуться он не смог, и она снова оказалась в своем теле.

Солдат, тяжело раненный на поле боя, видел свое искалеченное тело и слышал Голос. Он думал, что с ним говорил Иисус Христос. Ему была дана возможность вернуться в земной мир, где он будет калекой, или остаться в мире загробном. Солдат решил вернуться на землю.

Вот отрывок из рассказа одной пациентки доктора Муди: «У меня был сердечный приступ, и я оказалась в черной пустоте. Я знала, что я покинула мое тело и умираю... Я просила Бога помочь мне, и я скоро выскользнула из тьмы и увидела впереди серый туман, а за ним людей. Их фигуры были такие, как на земле, и я видела что-то похожее на дома. Все это было залито золотым светом, очень нежным, не таким грубым, как на земле. Я испытывала неземную радость и хотела пройти через туман, но вышел мой дядя Карл, умерший много лет тому назад. Он преградил мне дорогу и сказал: «Иди назад. Твое дело на земле еще не закончено. Сейчас иди назад». Против своего желания она вернулась в тело. У нее был маленький сын, которому она была нужна (Муди. с. 75-76).

Есть много сообщений о том, что встретили «на той стороне» люди, заглянувшие за завесу.

Они описывают ручей, преградивший дорогу, поле, перегороженное изгородью или рядами колючей проволоки; по одной стороне – сухая трава, по другой – чудесное пастбище, лошади, деревья – «здесь» и «там». Описывают встречи с духовными фигурами, нездешнюю природу, дома, города света.

В основном все рассказывают об одном и том же, но детали различны. Иногда люди видят то, что они ожидали увидеть. Христиане видят ангелов, Богоматерь, Иисуса Христа, патриархов. Индусы видят индусские храмы; неверующие видят фигуры в белом, юношей, иногда ничего не видят, но чувствуют «присутствие». Психологи видели в свете облик своего отца или понимали его как «коллективное сознание» и так далее. Убежденные атеисты тоже видели свет и царство света и не хотели возвращаться назад, к жизни на земле.

Есть много описаний природы, похожей на нашу, земную, но чем-то и отличную от нее: холмистых лугов, яркой зелени такого цвета, какого на земле не бывает, поля, залитого чудесным золотым светом, разделенного забором, за который переходить нельзя. Есть описания цветов, деревьев, птиц, животных, пения, музыки.

Озис и Харольдсон собрали 75 случаев трансцендентальных восприятий с описаниями лугов и садов необычайной красоты, городов, музыки, встреч с другими существами.

Свыше ста случаев приводит Муди и столько же Сабом.

Есть очень много интересных сообщений о личных переживаниях.

Карл Густав Юнг, один из ведущих психиатров нашего времени, в книге «Воспоминания, сны и размышления» пишет о своих восприятиях вне тела во время сердечного приступа. Он был в пространстве и видел землю – пустыни, моря – с высоты 1000 миль…

Вот выдержки из рассказа женщины, больной раком и вышедшей из тела во время операции. Она видела себя и двух врачей и с великим ужасом смотрела на свое тело. Весь желудок и тонкие кишки были в раковых узлах. Она стояла и думала: «Почему нас двое? Я стою и я лежу». Вдруг она очутилась в воздухе. Она чувствовала, что летит, что кто-то ее держит и они поднимаются все выше и выше; стало так светло, что она не могла смотреть... Потом она видела толстые деревья с разного цвета листьями, небольшие ДОМИКИ. ЕЙ также показали ад – «змеи, гады, невыносимый смрад, бесы», а потом показали рай – там хорошо, но она услышала голос: «Спустите ее на землю», – и вернулась в тело. Она не хотела возвращаться.

Бетти Мальц описывает свои переживания в книге «Я видела вечность», вышедшей в 1977 году. Она пробыла в состоянии клинической смерти 28 минут. Случилось это в июле 1959 года во время второй операции по поводу аппендикулярного перитонита. Ей было тогда 27 лет.

Она пишет, что переход был ясным и спокойным. Сразу после смерти тела она оказалась на чудесном зеленом холме. Ее удивило, что, имея три операционные раны, она стоит и ходит свободно, без боли. Над ней яркое синее небо. Солнца нет, но свет повсюду. Под босыми ногами – трава такого яркого цвета, какого на земле она не видела; каждая травинка, как живая. Холм был крутой, но ноги двигались легко, без усилия. Яркие цветы, кусты, деревья. Слева от нее – мужская фигура в мантии. Бетти подумала: «Не ангел ли это?» Они шли, не разговаривая, но она поняла, что он не был чужим и что он знал ее.

Потом перед ее взором прошла вся ее жизнь. Она увидела свой эгоизм, и ей было стыдно, но она чувствовала вокруг себя заботу и любовь.

Бетти Мальц нашла очень хорошие слова, описывая то, что она испытывала там. Она чувствовала себя молодой, здоровой и счастливой. «Я чувствовала, что я имею все, чего когда-либо желала, была всем, чем когда-либо хотела быть, шла туда, где я всегда мечтала быть».

Она и ее спутник подошли к чудесному серебряному дворцу, «но башен не было». Музыка, хор; она слышала слово «Иисус». Стена из драгоценных камней. Ворота из слоя жемчуга. Когда ворота на мгновение приоткрылись, она увидела улицу в золотом свете. Она никого не видела в свете, но поняла, что это – Иисус. Она хотела войти во дворец, но вспомнила отца и вернулась в тело.

Ее отец, убитый горем, все эти 28 минут стоял у ее кровати и был поражен, когда она «ожила» и отбросила простыню, которой было закрыто ее лицо.

Это переживание привело ее ближе к Богу. Она теперь любит людей и люди – ее.

Не менее интересна книга доктора Георга Ритчи «Возвращение из завтра», вышедшая в 1978 году. Он описывает случившееся с ним самим в 1943 году.

Предисловие к его книге написано доктором Раймондом Муди. «Его книга, – пишет доктор Муди, один из наиболее фантастических и хорошо документированных отчетов о переживании смерти, известных мне».

Свою собственную книгу доктор Муди посвящает доктору Ритчи и «Тому Единственному, которого он называет».

Во вступлении к своей книге доктор Ритчи пишет: «Иисус – это не только сила, это невероятная, безусловная любовь». И дальше: «Яне имею понятия о том, какой будет следующая жизнь. Я смотрел, можно сказать, только из прихожей, но я видел достаточно, чтобы полностью понять две истины: наше сознание не прекращается с физической смертью, и время, проведенное на земле, и отношения, которые мы выработали к другим людям, много важнее, чем мы можем думать».

В возрасте 20 лет, готовясь поступать в университет, Ритчи заболевает. После длительной и тяжелой болезни он слышит, как врачи объявляют его мертвым. Его душа выходит из тела, некоторое время странствует и наконец оказывается в маленькой комнате, где на больничной кровати лежит закрытое простыней тело. Он не сразу понял, что это его тело и что, значит, он умер. Он представлял себе смерть как какое-то небытие, а он был жив, видел и думал.

Свет в комнате усилился, он настолько ярок, что физические глаза его не вынесли бы. Ритчи начинает чувствовать «присутствие» и потом видит Иисуса Христа.

Христос любит его полной и безграничной любовью, и Ритчи испытывает покой, радость и такое удовлетворение, что он хочет остаться в таком состоянии навсегда.

Перед его взором проходят все годы его жизни, здесь было все – в данный момент и в течение времени; он видел знакомых людей, которые двигались и говорили. Время шло очень быстро – вся жизнь за несколько минут. Ритчи воспринял вопрос: «Как ты использовал свое время на земле?» Вся его жизнь была видна – Христос спрашивал не о фактах, а об их значении – что важного сделал Ритчи за свою жизнь. Ему было показано, что важны не его личные достижения, а любовь ко Христу и людям.

Потом – полет в сопровождении Христа и несколько видений загробной жизни на земле и в потустороннем мире. Улицы, дома, фабрики, люди и бестелесные существа.

Он видел самоубийц. Они страдают. Они прикованы к жертвам своего акта. Они причинили страдания другим, плачут, просят прощения у тех, перед кем они виноваты, но их не слышат. Ничего сделать нельзя.

Он видел и другие картины ада – привязанность к земным желаниям, которые там неутолимы. «Где лежит твое сердце, там и ты сам».

Потом он видел небесный мир, где процветают наука, искусство, музыка. Библиотека всеобъемлющего знания. Существа по виду такие, как люди, трудятся, не думая о себе. Они росли в земной жизни и продолжают расти.

Он вернулся в тело против своего желания. Его рассказ встретили с недоверием, но пережитое изменило его жизнь и его самого.

У святых, поднятых в духе на небо (апостолы Иоанн, Петр и другие), тоже есть описания небесного мира и его природы. Они видели луга, цветы, реку; видели птиц и слышали их пение.

Почти все рассказы людей, переживших клиническую смерть, имеют светлый характер. Смерть не страшна, нам ничто не угрожает; смерть рисуется как приятное переживание. Так, однако, бывает не всегда. В сообщениях доктора Ритчи, Бетти Мальц и других фигурирует и ад. Переживания вне тела у самоубийц, возвращенных к жизни на земле, тоже носили далеко не радостный характер. Мужчина, покончивший с собой после смерти любимой жены, попадает в такие ужасные условия, что не находит слов для их описания…

Оставить отзыв)

Содержание

Люди во все времена спорили о том, что происходит с душой, когда она покидает свое материальное тело. Вопрос о том, есть ли жизнь после смерти, по сей день остается открытым, хотя доказательства очевидцев, теории ученых и религиозные аспекты говорят, что есть. Интересные факты из истории и научных исследований помогут создать общую картину.

Что после смерти происходит с человеком

Определенно сказать, что происходит, когда умирает человек, очень сложно. Медицина констатирует биологическую смерть, когда происходит остановка сердца, физическое тело перестает подавать какие-либо признаки жизни, а в человеческом мозге замирает активность. Однако современные технологии позволяют поддерживать жизнедеятельность даже в состоянии комы. Умер ли человек, если его сердце работает с помощью специальных аппаратов и есть ли жизнь после смерти?

Благодаря долгим исследованиям ученым и докторам удалось выявить доказательства существования души и то, что она не покидает тело сразу же после остановки сердца. Разум способен работать еще несколько минут. Это доказывают разные истории от пациентов, переживших клиническую смерть. Их рассказы о том, что они воспаряют над своим телом и могут сверху наблюдать за происходящим, похожи друг на друга. Может ли это стать доказательством современной науки того, что загробная жизнь после смерти существует?

Загробная жизнь

Сколько в мире религий, столько и духовных представлений о жизни после смерти. Каждый верующий человек представляет себе то, что с ним случится, только благодаря историческим писаниям. Для большинства загробная жизнь представляет собой Рай или Ад, куда попадает душа, исходя из тех поступков, которые она совершила, будучи на Земле в материальном теле. То, что с астральными телами будет после смерти, каждая религия трактует по-своему.­

Древнем Египте

Египтяне очень большое значение придавали загробному миру. Не просто же так возводились пирамиды, где были захоронены правители. Они верили, что человек, проживший светлую жизнь и прошедший через все испытания души после смерти, становился неким божеством и мог жить бесконечно. Для них смерть была словно праздник, который избавлял от тягот жизни на Земле.

Нельзя сказать, что они будто бы ждали, когда умрут, но вера в то, что загробная жизнь – это просто следующий этап, где они станут бессмертными душами, делала этот процесс не столь грустным. В Древнем Египте она представляла иную реальность, тяжелый путь, который необходимо было пройти каждому, чтобы стать бессмертным. Для этого усопшим клали Книгу Мертвых, которая помогала избежать всех трудностей с помощью специальных заклинаний, или по-другому молитв.

В христианстве

В христианстве существует свой ответ на вопрос, есть ли жизнь даже после смерти. Религия тоже имеет свои представления о загробном мире и куда попадает человек после смерти: после погребения душа переходит в другой, высший мир через три дня. Там ей необходимо пройти Страшный Суд, который вынесет приговор, и грешные души отправляются в Ад. У католиков душа может пройти через чистилище, где снимает с себя все грехи путем тяжелых испытаний. Только тогда она попадает в Рай, где может насладиться загробной жизнью. Реинкарнация полностью опровергается.

В исламе

Еще одной мировой религией является ислам. По ней у мусульман жизнь на Земле – это лишь начало пути, поэтому они стараются прожить ее как можно чище, соблюдая все законы религии. После того, как душа покидает физическую оболочку, она попадает к двум ангелам – Мункару и Накиру, которые допрашивают мертвых, а затем наказывают. Самое страшное уготовано напоследок: душа должна пройти через Справедливый Суд перед самим Аллахом, который произойдет после конца света. По сути, вся жизнь мусульман – это подготовка к загробному миру.

В буддизме и индуизме

Буддизм проповедует полное освобождение от материального мира, иллюзий перерождения. Главная его цель – это уйти в нирвану. Никакого загробного мира не существует. В буддизме есть колесо Сансары, по которому и ходит сознание человека. Земным существованием он просто готовится перейти на следующий уровень. Смерть – это лишь переход из одного места в другое, на исход которого влияют деяния (карма).

В отличие от буддизма, индуизм проповедует перерождение души, причем не обязательно в следующей жизни он станет человеком. Переродиться можно в животного, растение, воду – любое, что сотворено нечеловеческими руками. Каждый может самостоятельно повлиять на свое следующее перерождение путем поступков в настоящем времени. Проживший правильно и безгрешно может в прямом смысле слова заказать себе, кем он хочет стать после смерти.

Доказательства жизни после смерти

Существует очень много доказательств того, что жизнь после смерти существует. Этому свидетельствуют различные проявления из потустороннего мира в виде призраков, рассказы пациентов, переживших клиническую смерть. Доказательством жизни после смерти также является гипноз, в состоянии которого человек может вспомнить свою прошлую жизнь, начинает говорить на другом языке или рассказывает малоизвестные факты из жизни страны в ту или иную эпоху.

Научные факты

Многие ученые, которые не верят в жизнь после смерти, меняют свои представления об этом после того, как пообщаются с пациентами, у которых во время операции останавливалось сердце. Большинство из них рассказывали одну и ту же историю, как они отделились от тела и увидели себя со стороны. Вероятность того, что это все выдумки, очень маленькая, ведь подробности, которые они описывают, настолько похожи, что не могут быть выдумкой. Некоторые рассказывают, как встречают других людей, например, своих умерших родственников, делятся описаниями Ада или Рая.

Дети до определенного возраста помнят о своих прошлых воплощениях, о чем нередко рассказывают своим родителям. Большинство взрослых воспринимает это как фантазии своих чад, однако некоторые истории бывают настолько правдоподобны, что не поверить просто нельзя. Дети могут вспомнить даже как умирали в прошлой жизни или кем они работали.

Что такое жизнь вечная в Раю, а что такое геенна и вечные муки? Об этом – лекция «Жизнь после смерти» профессора Московской духовной академии Алексея Ильича Осипова, прочитанная в ДК ЗИЛ, 12 мая 2004 года.

– Сегодня день необычный: впервые после Пасхи совершается поминовение тех, кто живы, конечно, но живут иной жизнью – не той, которой живём мы, но той, к которой придём мы. Поэтому вопрос о той жизни, которая является ступенью к жизни вечной, которую мы празднуем в Пасху, Воскресение Христово, является для нас особенно близкой темой, касающейся не столько нашего ума, сколько гораздо больше – сердца.

Так вот сегодня совершался день поминовения усопших. Хорошее слово – «усопших», как оно отличается от терминологии, которую мы слышим вне церковных стен. Вопрос «что там?» всегда интересует всех. Если обратиться к истории дохристианского религиозного сознания, то можно увидеть много вариантов, особенно интересны представления египетской религии. Малоинтересны, но очень значительны представления греческой мифологии. Но те представления, которые предлагает христианство, не встречаются больше ни в каких религиозно-философских построениях, христианство в этом отношении – уникальная религия.

Даже на одном этом вопросе – о посмертной участи человека и об эсхатологической участи – можно показать, что христианство – это религия, которая происходит не с Земли, а с Неба. Этот вопрос очень большой, я назову некоторые аспекты, которые, по-видимому, заинтересуют очень многих.

Первое: что происходит с человеком, когда он умирает, что бывает? Мы знаем обычные представления: 3 дня, 9 дней, 40 дней, знаем, что человек проходит по мытарствам. Но что это такое? Ясно, что это нечто иное, чем то, что мы можем себе представить.

Второй вопрос: а кто входит в жизнь вечную? Кто спасается? Одни христиане? Только православные? Из православных – только те, которые жили особенно хорошо? То есть спасаются 0, 000…….1, а все прочие погибают? Вопрос о тех, кто по каким-то причинам не смог принять христианство: по историческим, психологическим. Вопрос интересный и очень важный.

Ещё одна сторона: а что такое геенна и вечные муки? Они действительно вечные – бесконечные? И как сочетать, с одной стороны, предвидение Божье, когда Он творит мир, и любовь Божию, которая превосходит всякое человеческое разумение, а с другой стороны – наличие вечных мук? Как это сочетать – ведь Он же предвидел, что люди будут так жить, а не иначе? Он предвидел нашу свободу – Он же Бог.

Вот сколько важных вопросов возникает в связи с, казалось бы, простой темой – усопшими, поминовением их. Темы очень большие, на каждый вопрос можно и по дню потратить, но можно пройти и ускоренным темпом, хотя, когда быстро, не всегда бывает хорошо.

Итак, что же происходит там с человеком? Я-то эту тему хорошо знаю, я там бывал уже не раз, всё расскажу, как на ладони. Одно замечание – для профессоров там особое отделение есть, я если и бывал, то только там. Отделение это находится в самой нижней части того мира: почему – понять не могу. Все прочие находятся выше, но профессора – народ смиренный, вверх головы не поднимают, чтоб не подумали, что гордецы, и голова может отломиться.

Мы касаемся вопроса, по которому просто нет слов в нашем языке. Никто не может выразить то, что там происходит, даже профессор, если бы побывал там. Апостол Павел сказал, когда был восхищён до третьего неба, что «слышал глаголы, ихже не леть есть глаголати», то есть невозможно передать. Если бы кто сейчас заговорил у нас на древнеэфиопском языке, мы бы покивали головами, но сказали, что ничего не поняли. Нет понятий для выражения той реальности.

Профессор Осипов на лекции “Что ждет нас после смерти?”

Где-то в 50-х годах умирал один епископ Смоленский и Дорогобужский, старенький, приятный человек, ничего особого из себя не представляющий, но его кончина была интересна вот в каком отношении: он перед самой смертью озирался и говорил: «Всё не так, всё не так! Совсем не так!» Мы хоть и понимаем, что там всё не так, но всё же представляем себе, по образу и подобию этой жизни. Если ад или рай, или мытарства, то в соответствии с теми картинками, которые мы видели и с интересом разглядывали. Мы не можем отрешиться от этих вещей.

В этом отношении современная наука даёт нам кое-какие полезные вещи: исследователи, физики-ядерщики, которые занимаются миром элементарных частиц, прямо говорят, что нет в нашем макромире таких понятий, слов, с помощью которых мы смогли бы выразить реальности того, микромира. Приходится придумывать новые понятия, которые для нас ничего не обозначают, или, пытаясь выразить те реальности с помощью наших слов, говорить такие вещи, которые для нас абсурдны. Например: время течёт вспять. Чепуха какая. Но одна из теорий это утверждает, иначе нет способа объяснить, что там происходит. Или даже школьникам известное понятие «волночастица», когда элементарная частица ведёт себя то как волна, то как частица, в зависимости от ситуации. Когда что удобнее – тут мы так и мыслим.

Тот мир невыразим, реальность не та. Поэтому когда читаем «Мытарства» Феодоры, ученицы Василия Нового, на основании которых созданы целые иконографические сюжеты, мы понимаем слова ангела, сказанные в другом случае: «Всё, что ты видел здесь, это только слабое подобие того, что происходит там». Для слепого тот или иной цвет можно обозначить с помощью звуков: красный – до, зелёный – ре и так далее. Вроде он понял, а на самом деле ничего не понял. У него нет представления о цветах.

Попробуем перевести язык образов на язык понятий, чтобы попытаться понять, что же происходит там с человеком. Это важно для понимания участия многих людей, особенно нехристиан.

Обратимся к понятию «страсть». Что такое грех – всем понятно: шёл человек, споткнулся, упал в грязь, разбил нос, встал, утёрся, пошёл дальше. Страсть – это нечто другое: к ней тянет, причём порой тянет так сильно, что человек не может с собой справиться. Понимает, что это плохо, совесть вот-вот заговорит, это вредно не только для души, для тела вредно. Но не может справиться перед лицом совести, перед лицом собственного блага. Страсть – это рабство. Нужно это запомнить, чтобы понимать, что происходит в человеке при разлучении души с телом.

Подавляющее большинство наших грехов, в конечном счёте, связано с телом. Большой вопрос: может ли человек без тела грешить даже душевными грехами? Мы не знаем силы и механизма связи души с телом, знаем лишь, что связаны. Мы знаем слова: «страдающий плотью перестаёт грешить». Может, умирающий плотью совсем перестаёт грешить?.. Но тенденция такова. Но все страсти, которыми жил человек, остались, ничего не погашено, ведь корни страстей не в теле, а в душе. Даже телесных, самых грубых страстей. Иногда наборы самых отвратительных порнографических открыток находили у людей, которых, что называется, уже рассыпа’лись.

Что происходит с человеком, который не боролся с этими страстями, всячески исполнял их веления, культивировал? Страшное дело начинается для этой бедной души. Представьте: изголодавшийся человек, и вдруг ему сквозь решётку показывают приготовление пищи, он вдыхает все ароматы вкуснейшие – и ничего не может съесть, непроходимая стена. Душа отделена от тела, через тело страсти питались. Тела нет – и что начинается для человека?..

Если бы одна эта мысль укоренилась в нашу душу, мы бы уже поняли, с какой силой, какой настойчивостью мы должны готовиться к смерти, чтобы не оказаться стоящими и всё видящими, но ничего не могущими сделать. Почему церковное предание и говорит: страшна смерть моментальная. Человек, который не успел раскаяться, перемениться, а весь, с набором воспалённых страстей, вдруг неожиданно оказывается перед лицом этой стеклянной решётки, через которую он слышит, видит, обоняет, но ничего не может. Великое счастье для христиан и тех, кто об этом знают, – они могут готовиться к испытаниям. И какой ужас тем, кто не верит и не знает.

Нам неплохо бы сейчас послушать человека, который перенёс ленинградскую блокаду. Мне рассказывали: очередь стоит, и вдруг в полусумасшедшем виде женщина кричит: «Я из Ленинграда!» – и очередь расступается, первой её пропускают. Вот что такое голод – одна страсть, одна болезнь. А когда в нас целый букет – с чем человек оказывается?

О первых трёх днях я ничего не говорю – может быть, душа в это время ещё ничего особого не испытывает, хотя, как говорит опыт многих, уже здесь начинается соприкосновение с тем миром, и это соприкосновение носит характер, вполне соответствующий духу человека. Чем он дышал, к чему был устремлён. Отцы говорят, что даже и к святым приступают, искушая их характер, но в первые дни по нашему, земному исчислению. Там нет времени, а у нас есть, поэтому мы можем ориентироваться, а уже потом душа вступает в иной мир.

Тот мир, без сомнения, имеет много разных, принципиальных ступеней, и вхождение туда происходит различными образами. Что происходит на следующих двух этапах, когда, как мы это называем, душа сначала водится по обителям рая, а потом ей показывают адские места.

Душа испытывается как на добро, так потом и на зло. Как пишет апостол: «Сегодня мы как бы зерцалом в гадании, тогда же лицом к лицу», – так, как есть. Душа становится способной созерцать тот мир, когда, освобождённая от тела, сама становится частицей того мира. Душа духовна, она вступает в область духов, начинает видеть, познавать. Познание не есть акт внешнего созерцания, это акт субъективно-объективный, охватывающий полноту и переживаний внутренних, и сопричастности с внешним, сопричастности тому, что человек познаёт.

Происходит испытание человека перед лицом добра, добродетелей. Представляется ему, например, кротость: хорошо это или плохо? Влечёт меня это или отталкивает? Целомудрие: смеяться над этим или душа влечётся к этому? Все добродетели представляются человеку на предмет испытания, насколько душа жаждет и жаждала этого. Видит в полноте красоту этой добродетели, ибо каждая добродетель – прекрасна. Бог есть красота неизреченная. Испытывается: приобрела ли человеческая душа в условиях земной свободы хоть какое-нибудь стремление к этой красоте?

То же самое происходит и там, что мы называем мытарствами, о которых мы говорим обычно больше, чем о первом. Человек ставится перед лицом Бога, святыни, а с другой – перед лицом всей силы страсти. Что побеждает? Как в земной жизни нас страсть побеждает, несмотря на желание добра, искание его, так и там, перед лицом святыни, а не просто совести или моих умственных соображений, перед лицом открывшегося добра – и страсть обнажается во всей силе. Зависть и любовь – куда ты, человек?.. Вот что такое мытарства. Страсть за страстью выявляются со всей силой, в зависимости, насколько страсть присутствует в душе человеческой, боролся он или нет.

Здесь для христианина обнаруживается и всё величие Христовой жертвы. Если человек здесь боролся со своей страстью, то там эта капелька добра, этот медный обол, по слову Варсонофия Великого, это ничто становится залогом того, что Господь входит и побеждает, даёт ему возможность победы над злом, которое присутствует в нём. Вот это самое главное в мытарствах.

Какое огромное значение имеет покаяние и борьба с нашими страстями ещё в этой жизни! Это становится залогом того, что не упадёт человек в эту страсть, не отречётся от Бога во имя господства и рабства у этой страсти. Вот что называют падением на какой-либо ступени мытарств. Мы, христиане, это знаем, как жалко, что этого не знают нехристиане: здесь надо бороться, если человек хоть немного старался, то там его Господь освобождает от страсти, от рабства.

Почему мы проходим испытание? Потому что Бог дал нам свободу, которой Он Сам не смеет коснуться. Свободные личности Ему нужны, а не рабы. Почему Бог смирился до конца – до креста? Мог бы сойти с креста, когда Ему говорили? – Да. Мог бы явиться царём непобедимым? – Да. Но Он пришёл не царём, не патриархом, не богословом, не учителем, не фарисеем – пришёл никем, ни одной внешней регалии. Потому что внешнее может увлечь людей, они увлекутся внешним, но не той истиной, которую говорит Он.

Господь показал, что Он есть не только величайшая любовь, но и величайшее смирение. Ни малейшего давления на человеческую свободу. Царство Божие только свободой человеческой приобретается. Кто ответит любовью на любовь, тот становится богоподобным существом. Поэтому в испытании проверяется свобода человеческая, как она осуществлялась в земных условиях. Почему это так важно? – Здесь мы свободны: ни Бога не видим, ни преисподней, но совесть у всех есть, мы свободны творить добро или зло. А по смерти обнаруживаются плоды нашей жизни, с чем человек входит в истинный мир, когда всё открывается.

Мы друг друга не знаем: стоит человек – а что у него в душе? Добро или зло? Что у него в мешке? Слава Богу, что не знаем. А там всё открывается – мир действительного света. Поэтому неудивительно, что многие попытаются спрятаться в самую тёмную дыру, лишь бы никто не видел. Когда обнаружится всё перед лицом знакомых, друзей, родных – мы понимаем, что это такое.

Поэтому в Церкви есть бальзам величайший – покаяние: в душе, перед священником – изменение себя, своего образа мыслей, настроений, стремлений. Покаяние – это ненависть к тому греху, который я совершил. Например, Раскольников у Достоевского: он готов был с радостью идти на каторгу, лишь бы искупить своё зло. Покаяние есть средство спасения, Господь заботится, чтобы мы и после смерти не страдали, насколько это возможно. Всякая страсть, грех, преступление обнаруживаются там и начинают мучить человека. Поэтому Церковь и предупреждает: пока не поздно – возьмись за себя.

Вот что происходит в той жизни до девятого и сорокового дня. А что дальше? Что значит – суд пред Богом? Подводится некий первоначальный итог жизни человека. 40 дней – некий экзамен, как в школе, только не Бог судит человека, а сам человек перед лицом святыни падает или спасается. Это зависит от характера земной жизни. Бог насилия не производит, Он – величайшая любовь, человек сам идёт к Богу или уходит от Него.

Далее возникают ещё более сложные вопросы. Вот страсти победили человека – не знал он, поддался, но победили. Даже перед лицом Божьим не выдержал человек, охватила его страсть. Что дальше? По учению Церкви, сороковой день – не окончательный суд, последний суд называется Страшным судом. До Страшного суда идут какие-то процессы в самой душе. Разве напрасно Церковь молится об усопших? Если бы ничего с душой там не происходило, то зачем молиться? Церковь даёт назидание, как наиболее правильно поминать человека. Если кто-то действительно хочет помочь своему любимому человеку – как он может помочь?

Бывают две картины: одна, когда формальное отношение при искренней вере, другая – сущностное отношение тоже при искренней вере. Бывает, что люди ходят в храм, подают на проскомидию, в монастыри записочки, но при этом забывают самое главное. Мы, живущие, и наши умершие – это не два раздельных существа. Те, за кого мы молимся, кто являются нам близкими, они не отъединены духовно от нас. Мы с ними имеем реальную духовную связь, и можем помочь им – чем? Господь сказал Своим ученикам, когда они не смогли изгнать беса: «Сей род изгоняется только молитвой и постом».

В этом наша беда: мы ограничиваемся внешними даяниями, подаяниями, а, оказывается, помочь можно только молитвой и постом, т.е. праведной жизнью. Как в походе: один подвернёт ногу – мы распределяем его груз, его под руку возьмём или самого возьмём. На себя берём эту тяготу. Чем больше мы хотим помочь усопшему, тем больше должны постараться пожить по-христиански, хоть 40 дней, не говорю уж – год. Должны каяться, чаще причащаться, не только давать милостыню, но не отвечать злом за зло, никого не осуждать, не завидовать. А то, может, у меня миллионы – буду раздавать налево-направо, а сам каким был – таким остался. Нет, Бога подачками не купишь, ты сам изменись, хоть на короткое время, ради умершего ближнего, возьми подвиг на себя. Тогда наша молитва приобретёт силу.

Почему был побеждён наш усопший? Потому что каждой страстью мы даём дорогу дьяволу, соединяемся с ним, а когда берём на себя подвиг христианской жизни, то мы помогаем усопшему выйти из этого тяжёлого состояния. Почему наши молитвы бывают бессильными? Думаем: подали в храм – там кто-то помолится. Уж если ты не молишься, тот, кто любит усопшего, то кто же там помолится? Что же мы себя обманываем? Это нужно всем усвоить и другим говорить: вот чем мы реально поможем, а прочими вещами не знаю, насколько можно. Борьбой со своими душевными страстями: лицемерием, лукавством и прочими – вот чем мы действительно поможем. Во имя усопшего не отвечу злом на зло соседу.

Очень часто мы своих усопших оставляем без помощи, к сожалению. Процессы с душой продолжают проходить за гробом. Как это происходит – не будем гадать, не хочу вдаваться в богословские фантазии, для нас важна идея, что эти процессы происходят, и им надо помочь.

Теперь обсудим вопрос, касательно тех, кто не знал Христа, нехристиан. Вопрос животрепещущий, волнующих многих. – Что ж, спасаются только православные? А из православных только горстка праведников? Хорош же ваш Бог! А вы говорите – любовь! У Аллаха и то больше, небось, любви.

Послушаешь такие упрёки, и понятна психология людей. Мы даём основания для таких, богохульных с точки зрения христианства, выводов, когда говорят, что Бог жесток. Знал, что погибнут? – Знал. Сотворил? – Да. Следовательно?.. Кальвин так и рассуждал: Бог изначально предопределил одних в погибель, других – к спасению. Ужасно.

Как же можно ответить на этот вопрос? У святых отцов находим различные высказывания. Есть отцы, которые говорят, что только православные спасаются, только в лоне Православной Церкви возможно спасение, вне Православной Церкви нет спасения. Правильно? – Правильно. Я только объясню, как правильно.

Я летел к вам на самолёте, благополучно долетели, парашютов нам не давали. Но во время Второй мировой войны, говорят, было несколько случаев (два или три называют достоверными), когда сбивали самолёт, и лётчик падал без парашюта и оставался не только жив, но и невредим. Например, зимой, под откос, толща снега – и он проходил эту толщу снега. Какой вывод сделаем? Простой – зачем парашют? А то находятся знахари, которые утверждают, что спасение возможно только с парашютом.

Поэтому правы те отцы, которые говорили, что спасение только в Православной Церкви. Православие даёт истинный путь, говорит, что спасение достигается изменением своей души, богоуподоблением, покаянием, стремлением к святыни. Тот путь, о котором говорится в Евангелии, который проложили страдальческие стопы подвижников, они назвали оптимальный путь. Остальные тоже указывают путь: попробуйте из Москвы до Таллина через Нью-Йорк долететь или через Австралию. Или не лететь, а на одинокой лодке проплыть через Тихий океан. Можно? – Можно, но очень трудно.

Поэтому отцы, говоря о спасении в Православии, не утверждают, что спасутся только православные, а из них – только горстка подвижников, а все остальные погибнут. Сейчас на Земле 6 миллиардов человек, а православных – около 170 миллионов. Тут явно что-то более серьёзное. Выскажу свою точку зрения. Христос сказал: «Всякий грех, и хула на Сына Человеческого простятся человекам, а хула на Духа Святого не простится ни в этом веке, ни в будущем». Сам Христос это сказал. У святых отцов единое толкование этого места насчёт хулы на Духа Святого: не прощается ожесточение, сознательное уклонение от истины.

Это не так, как пьяница: у него так жизнь сложилась, компании такие были, приобрёл пагубную страсть, уже не может не пить. Не об этом идёт речь. О сознательно противлении тому, что взору человеческому преподносится как святыня, как добро, как правда. Когда Христос четверодневного Лазаря воскресил – что Синедрион постановил? – Убить Лазаря. Уже стало ясно, кто такой Христос. Сомнений нет, очевидно. Нет? – Хорошо. Убить и свидетеля. Вот пример ожесточения.

Но к такому состоянию не просто человек приходит: это фарисеи, книжники и первосвященники распяли, а мы не такие. А каким образом они пришли к такому? Ведь просто так грех не совершается. К любому тяжёлому греху человек идёт, совершая его бесчисленное число раз в мыслях, желаниях, в сочувствии. А как человек приходит к хуле на Духа Святого? Здесь отцы говорят однозначно: суть этой хулы заключается в гордыне человеческой. Эта гордыня проистекает из чувства своей праведности.

Вспомните притчу о мытаре и фарисее, как фарисей хвалился. Кого Христос ставил в пример? – Очевидных грешников. Но эти грешники видели, что они на самом деле грешники. И они поставлены в пример. А самое страшное – когда человек видит себя праведником, когда он даже самые очевидные грехи свои оправдывает. Все виноваты, но не я, а если и есть какие грехи – а у кого их нет?.. Вот корень, из которого вырастает самый страшный грех хулы на Духа Святого. Я – хороший человек, поэтому ожидаю от Бога наград: венцов, митр. Из мнения о себе рождается такое противление Богу, ибо такому человеку никакого Бога-Спасителя не нужно. Мне не нужен Спаситель, мне нужен Наградитель. Кто распял Христа? – Лжеправедники.

Недаром Макарий Великий говорил, что гордыня является медной стеной, которая стоит между человеком и Богом. Первым в рай вошёл разбойник, который осознал, что он не тот, кем он должен быть. А «праведники» проходили мимо, кивали головами и хмыкали: «Сойди с Креста – мы в Тебя поверим!»

К хуле на Духа Святого приходят двумя путями: или человек уже попирает совесть, законы правды, прямо противится, впадает в сатанизм, или, как ему кажется, он живёт по Божьему закону, праведно, и как на дрожжах растит своё Я. Такие люди, по слову Христову, не имеют прощения, потому что никогда и не попросят его. У них нет покаяния, нет изменения этого состояния. Все грехи могут быть прощены, потому что там возможно покаяние. Даже и внешнее отрицание Христа может быть прощено, если нет хулы на Духа Святого.

Что значит – нет хулы? Мы находим множество высказываний: и в апостольских посланиях, и у отцов, которые проводят одну и ту же мысль: «Всякий, делающий правду, приятен Богу» (из Деяний апостолов), тот, который стремится к истине, к правде, к Богу, который видит, что сам он не истинен, не праведен и не свят. А то иногда бывают такие, что ради борьбы за истину готовы всех уничтожить. Нет, только тот, кто по совести стремится жить, кто по объективным условиям не смог найти. Русь крестилась тысячу лет тому назад. А до этого тысячу лет – все погибали?..

Господь никого не отвергает, кто стремится к Нему. Сошествие во ад, Великая Суббота. Господь выводит всех тех, кого мы называем ветхозаветными праведниками. Иногда эта формула вводит в заблуждение: праведники – это якобы те, кто верили, что придёт Мессия-Спаситель. Нет, не об этом идёт речь. Праведники – это те, которые стремились осуществить правду, видеть, что они не в состоянии достичь этой правды, видели погибельное состояние своей души и чувствовали, что им нужен Спаситель. Это православная вера – спасается тот, кто видит, что ему нужен Бог-Спаситель. А когда я просто верю, что две тысячи лет назад пришёл Спаситель, то я могу ничем не отличаться от бесов, которые «верят и трепещут». Поэтому праведник – тот, кто осознаёт: я весь в страстях, и без Бога они меня погубят.

Апостол Павел пишет в послании к Тимофею: «Христос – Спаситель всех человеков, а наипаче своих по вере», т.е. христиан – без сомнения, а также и всех остальных. Такая точка зрения порой вызывает возражения: так что же: всё равно как верить? Можно же быть тогда кем угодно?

Спасение совершается только Христом, Его жертвой. До Христа никакие праведники не спасались. Спасаются Христом, без Христа – нет спасения. Иначе бы Он не приходил.

Апостол пишет – хоть и по другому поводу – что можно спастись, «но как бы из огня». Всё сгорело, сам спасся, но остался ни с чем. Христианство даёт возможность человеку через борьбу со страстями, с грехом освободить себе путь к Богу. Подготовить себя таким образом, чтобы безболезненно достичь спасения. Человек же, который не знал христианства, т.е. не знал правильной жизни, многим заражён. Поэтому, когда он попадает туда, то начинаются истязания: страсти, пороки, с которыми он не боролся, даже не знал, как с ними бороться, начинают его мучить. Нехристианам тяжёл тот мир. Возможно, что если такой человек не хулил Духа Святого, то его путь может привести его ко спасению, но этот путь будет очень тяжёл.

Приглашают нас на приём: один знает дорогу и приходит беспрепятственно, а другой – то в болото попадёт, то к разбойникам, добирается весь избитый, грязный, через труды и страдания. Большая разница. Бог есть любовь, Он предупреждает, посылает апостолов, говорит: «Научите все народы, крестяще их», чтобы они не страдали.

Поэтому мне кажется, что спасётся больше людей, спасутся и те, кто стремились жить по совести, стремились к правде, которые увидели свою немощь в борьбе с тем злом, которое в нас присутствует. Но жалко нехристиан, им придётся столько пострадать, прежде чем измениться настолько, чтобы принять Бога, не пасть перед лицом того зла, тех страстей, которые обуревают нашу душу.

У космонавтов я был, встаёт один, говорит: «Что это Вы нам тут это – рассказываете всякое про это спасение – Вы лучше объясните про непорочное зачатие Иисуса Христа! Как это по законам физики, биологии – ответьте!» Поднялся шум в зале, там человек сто было, а я сижу в кресле вращающемся, молчу, жду, пока успокоятся. Потом говорю: «Хотите, отвечу?» – «Хотим!» – «Так вот: если есть Бог, то всё возможно: не только кит Иону, но и Иона кита проглотит, если нужно. А если нет Бога – то зачем вы меня спрашиваете? Тогда вообще ничего нет. Поняли?» – «Поняли…»

Насчёт вечных мук – вопрос очень сложный. В своей книжке в последнем издании я решил показать, как смотрят на этот вопрос ряд наших русских мыслителей и богословов. Все пытаются решить эту антиномию: с одной стороны, Бог – любовь, любовь до Креста, с другой – вечные муки. Может быть, соотношение спасённых и погибающих наоборот будет, а не то, которое мы вначале обозначили. Если христиане верят словам Христа, что спасутся все, кроме тех, кто хулил Духа Святого. Но человеческими мерками тут трудно измерять.

Рассказывают как достоверный один случай: сельский учитель спас от смерти зимой аристократа петербургского: тот сбился с пути. Аристократ в виде благодарности пригласил учителя в Петербург и устроил в его честь настоящий, шикарнейший великосветский приём. Сел учитель: справа от него 5-6 видов ножей, тут тарелочки, тут вилочки – не знает, что и делать. То возьмёт не в ту руку – искушение, то кушанье – не знает, как за него приняться. Сидит, бедный, обливается потом. А тут перед ним стоит овальная тарелочка с водой, а он же потом обливается – и выпил её. Все на него посмотрели и отвернулись. Он смотрит: а это же вода, чтобы руки отмывать от жирного! Он чуть в обморок не упал. Он уехал с этого приёма, и всю оставшуюся жизнь по ночам вскакивал в холодном поту.

Понимаете, к чему я говорю? Царство Божие – это не очень простая вещь. Царство Божие – это принятие Бога, Который есть полнота любви, вечная любовь. И всю Царство – это любовь, кротость и смирение. Человек, который всю земную жизнь культивировал прямо противоположное: злобу, ненависть – что для него было бы, если бы он оказался в этом Царстве Божьем? То же самое, что для того учителя аристократический приём. Ад в адской степени. Злобное существо не может быть в атмосфере любви, в Царстве Бога.

В том и заключается величайшая любовь Божья, что для тех, кто неспособен быть с Ним, Он даёт возможность быть вне Себя. Во тьме кроме шней. Страшный суд состоит не в том, что Христос сядет – и одного на вилы, другого – на источники райские. Вся страшность суда заключается не в этом – Он не Аллах, не восточный деспот – а в том, что здесь происходит окончательное самоопределение личности: способен он быть с Богом или нет. Лицемеры, лгуны, мнящие о себе – неспособны быть с Богом. Не Бог посылает во тьму, а человек сам избирает это. Страшность суда – в добровольном отказе от Бога.

Вот что такое геенна. Это не насилие, не греческая богиня с завязанными глазами, которая как компьютер судит: одного направо, другого налево. Исаак Сирин говорит: «Неправо думают те, кто считают, что любовь Божия оставляет грешника в аду – именно эта любовь и будет своего рода пламенем для тех, кто отверг эту любовь». Бог не отнимает человеческую свободу, поэтому человек уходит, это лучшее для него, как для учителя лучше возвратиться в своё село, нежели жить среди этих аристократов.

Так можно объяснить теоретически наличие геенны и Бога-Любви. Никакого насилия не будет, человеческая свобода – высшее качество наше, человек сам выбирает. Но мне верится, что, всё-таки, большинство людей смогут победить в себе дурные свойства и спасутся. Так мне хочется верить, особенно сейчас, когда мы вспоминаем Святое Христово Воскресение. Аминь.

Ответы на вопросы

– Не получается ли, что человек, уходя от Бога, помещается во тьму, в такое место, где ему хорошо?..

– Состояние человека, отвергшего Бога, это состояние господства страстей. Кто находится в страшной злобе – хорошо ему?.. Как у Данте: «Так в зависти кипела кровь моя, что, если было хорошо другому – ты видел бы, как зеленею я». Горение страстей: человек в ярости, зная, что его осудят, его расстреляют, а всё равно готов убить. Это огнь неугасающий и червь неусыпающий.

– Вы упомянули, что тьма кромешная – это кроме Бога, вне Бога. У о. Георгия Флоровского я встречал мысль кого-то из отцов о том, что человеческая душа бессмертна относительно, бессмертна постольку, поскольку эту жизнь даёт ей Бог. И как сопоставить это со тьмой кромешной, где нет Подателя жизни?

– Это вопрос, который не может быть нами разрешён в силу того, что мы не знаем, что такое вечность и что такое геенна. Мы оперируем понятиями, о которых не имеем почти никакого представления. Напомню, что Исаак Сирин говорил, что любовь Божья настигает грешника и в аду. Следовательно, ничто не может существовать без Бога, какая-то форма присутствия Божия имеет место.

Наши вопросы антропоморфны, мы лишь знаем, что там «не женятся и не выходят замуж» – там меняются категории отношений. Всё зависит от отношений: если видим, что человек ожесточённо борется против истины, против правды Божьей, то что это значит? Вспомним слова Христа: «Если кто не возненавидит отца, мать или ближних ради Меня…» Разве христианство пропагандирует ненависть? Нет, речь идёт о том, что истина и святость для человека превыше всего. Если кругом идёт война, а мать говорит своему сыну: «Сиди в подвале, а то тебя убьют. Пусть других убивают, а ты сиди». Как это?.. Т.е. человек может любить пристрастия, а не истину.

Во что часто превращается любовь к другому? – Это переодетый эгоизм. Я люблю до тех пор другого человека, пока он мне доставляет удовольствие. А как только он нажал мне на больное место: ах ты такой!.. Вчера объяснялись в любви, а сегодня последний целлофановый мешочек делим.

Соединяет дух, а не плоть и кровь. Единодушие делает едиными супругов, друзей, а когда эти духи совершенно разные, то два мира не могут даже соприкасаться друг с другом. Царство Божие и мир не могут соприкасаться с ненавистью. Происходит духовное отторжение, как гангренозный член отрезается. Не страдают праведники за грешников, там происходит раскол, разделение. Не было бы Царства Божия, если бы одни страдали за других.

Есть такая устойчивая церковная мысль, что если Господь даёт кому-то умереть на Пасху, то это является знаком. Но не того, что его простили, потому что он умер на Пасху, а умер на Пасху потому, что его простили. Бог дал ему так умереть, потому что он каялся, жил соответствующим образом, может, был праведным разбойником.

– За что человеку посылаются страдания?

– За что наркоману, пьянице посылаются страдания? Это Бог посылает? С четвёртого этажа выбросился – это Бог посылает?.. Все заповеди Божьи для человека являются не требованиями, не приказами, а предупреждением, даже – униженной просьбой: «Не прыгай с четвёртого этажа – тебе будет плохо!» Не завидуй – печёнка станет плохая. Апостол Иаков так и пишет: «Бог никого не искушает, а каждый искушается, влекомый своими похотями и страстями». Мало кто из нас видит свою душу, даже малую часть её. А если бы мы её увидели – что бы произошло?..

В VI веке в Византийской империи произошёл переворот. Главнокомандующий армией совершил его. Человек был жестокий страшно: на глазах императора казнил несколько его сыновей – раздели донага и копьями загнали в костёр. А императору отрубили голову и на кол повесили.

Один высокой жизни монах всю ночь молился: «Господи, за что Ты послал нам такое наказание?» Утром явственный голос: «Искал худшего, но не нашёл». Понял подвижник, что это самое меньшее, что необходимо должно было уже произойти, учитывая наше душевное состояние. Если бы мы увидели состояние своей души и других душ, то сказали бы: как же ещё Земля существует!

А увидеть себя легко: я – хороший человек, но меня не троньте ни с какой стороны. Иначе узнаете, какой я хороший. А я узнаю, почему страдания посылаются.

– Как определить: в наказание или в исправление?..

– Никаких наказаний у Бога нет, все заповеди – просьба. Всё, что нам посылается, это для того, чтобы мы увидели, каковы мы на самом деле. Беда в том, что мы ищем причину вокруг себя. Маменька мне в детстве сказала: «Лёшенька, ни в коем случае на морозе не лижи железную ручку дверей!» Первое, что сделал Лёшенька, когда маменька отвернулась, – лизнул эту ручку. Был вопль страшный – с тех пор Лёшенька ни разу не лизал ручку.

Нужно запомнить мысль игумена Никона: «Все, так называемые наши враги, те, кто приносят нам неприятности, это драгоценные бесплатные учителя, которым мы должны быть всегда благодарны».

– Как Вы можете объяснить отрывок из Евангелия, когда пришли к Нему и говорят: «Господи, отвори нам. Не Твоим ли Именем мы…»

– Даже творение чудес совсем не обязательно является состоянием, которое мы бы назвали спасительным. Иуда творил чудеса, как один из двенадцати. Не это спасает человека. Некоторые дарования Божии могут люди получать, мы знаем это из истории Церкви. Но при неправильном устроении кончали жизнь самоубийством. И это после чудотворений: исцелений, прозрений.

Поэтому состояние спасения заключается в тех примерах, которые привёл Господь: состояние мытаря, разбойника, той женщины, которая слезами обливала и волосами отирала, – вот то состояние, которое делает человека способным к принятию Бога. Господь говорит: «Се, стою у дверей и стучу. Кто откроет Мне – к тому войду». Стучится как последний нищий – голосом совести, обстоятельств, словом правильным, которое мы услышим. Нам некогда – а Он там стучится, со своей совестью пристал.

Придут к Нему многие и скажут: «Не Твоим ли именем чудеса творили, пророчествовали?..» А Он ответит: «Отойдите от Меня». Спасаются только те, которые понимают, что не могут без Бога справиться со своими страстями.

– Могут ли прийти души умерших?

– Бывают случаи, когда по особому Божьему попущению, когда очень близкие, родные. Но здесь нужно быть очень осторожными. Святые отцы предупреждают, во-первых, в отношении снов, а тем более, когда вне сна: лучше не доверять. Иногда бывают совпадения, и человек привыкает к этим совпадениям, начинает доверять – и потом ему такое представят, что он в петлю лезет. Опасно это. Надо относиться сдержанно и с недоверием. Нужно жить правильно, а мистическим явлениям не доверять.

Ведь это беда: 42% американцев имели контакт с умершими, две трети американцев имели опыт экстрасенсорных восприятий. Идёт повальное увлечение этой мистикой. Поэтому нам, православным, нужно быть трезвенными. Жить по Евангелию и каяться. Святые – и те отказывались от различных видений, а нам, грешным, тем более нужно быть осторожными.

– Когда Бог посадил дерево познания добра и зла в раю и ввёл запрет на вкушение плодов с него, не провоцировал ли Он этим зло изначально, ведь этот запрет больше всего влёк к его нарушению?

– В отношении провокации – мы исходим из своего теперешнего состояния, когда Лёшеньке было сказано не лизать железную ручку на морозе. Я полагаю, что состояние первых людей было иным. Думаю, что не надо изображать историю грехопадения как нечто неожиданное, потрясающее, случайное (что сильно просматривается в сочинениях западных богословов). Мол, неудавшееся творение Божие.

Господь знал, на что творит человека. Это древо познания добра и зла было средством самоопределения человека. Человек призван быть богоподобным существом, чтобы достичь этого богоподобия, он должен был утвердиться в добре. А как это сделать? – Только перед лицом испытаний. Все хороши, пока спят. Состояние, в котором был первый человек, было гораздо более низким, чем состояние, к которому был призван человек. Это первое состояние названо падательным состоянием. Состояние спасения, к которому призваны мы все, это состояние непадательное . Когда человек уже свободно не способен будет отпасть.

У блаженного Августина есть интересное выражение: «Велика свобода быть в состоянии не грешить, но величайшая свобода – не быть в состоянии грешить». Порядочный человек может достичь такого состояния, что будет умирать от голода, но не украдёт. Человек будет не способен творить зло, познав, как это губительно для него.

Адам не знал ещё зла, он не знал, каково быть без Бога, какое несчастье быть отделённым от Него. Через путь испытания он возвращается на путь совершенства. Господь всё это предвидел: древо познания добра и зла явилось тем средством, благодаря которому люди возвращаются уже сынами Божьими по благодати, а не тем наивным ребёнком, которым был Адам в своём первоначальном состоянии.

– Вы сказали о трёх персонажах: Боге, человеке и человеческой свободе, но не сказали ничего о сатане…

– Сатана не может прикоснуться к нам ни на одну йоту без нашего соизволения. У Исаака Сирина есть замечательное слово об этом: «Без нашего соизволения не может, только когда мы руку протягиваем своими беззаконными мыслями, чувствами, желаниями, деяниями». Макарий Великий говорит: «Бес приседит каждому греху, тогда духовно соединяется с нами». Добротолюбие, первый том, параграф 150, наставление Антония Великого: «Сам Бог не может меня спасти, тем более сатана не может меня погубить».

Кто такой сатана? – Тварь, да ещё падшая. Святые отцы определённо говорят: не давайте руку дьяволу.

– Господь попустил телесное беснование…

– Телесное беснование – это болезнь. Игнатий (Брянчанинов) об этом очень чётко пишет: «Господь попускал даже святым телесное беснование, обладание телом, но не душой человека». Он даже считает, что это порой говорит об особой милости к человеку. Это один из наиболее лёгких путей ко спасению. «Телесное беснование ничто по сравнению с душевным беснованием», – говорил святитель.

– Бог видит всё и попускает. Почему же на современном этапе Он попускает отпадение молодёжи, когда те не осознают своих действий, а близкие, родители не могут оказать им помощи, и их душа гибнет?..

– Часто мы задаёмся вопросами, которые находятся в цепи с другими проблемами. Если мы возьмём вопрос из середины, то не найдём и ответа на него.

Проблемы молодёжи на 75 процентов – это проблемы родителей. В Шотландии один пастор подошёл ко мне посоветоваться: у него двое сыновей – не ходят в церковь, гоняют мячи, балуются, не знает он, что делать. Разговорились, я спрашиваю: «А как у вас с телевидением? Хорошее? Программы благотворно действуют на детей?» Он говорит: «Вы что: какое там плодотворно! Вы что!» – «Так, может, вам телевизор выбросить годков на пять?..» У него лицо изменилось: «Нет, этого я сделать не могу». Хотя тут же мне расписывал, как вредно телевидение влияет на детей.

Я живу в Посаде. Смотрю: полночь, девушки лет по 15, выше крыши одетые, бродят. Машина остановились, полна ребят, те на девчат даже внимания не обращают – а они пошли к ним… Где родители?.. Поэтому, когда меня спрашивают, что делать с детьми, я говорю: «А почему не спрашиваете – что делать с родителями?» Зависит от родителей на три четверти, конечно, влияет и окружающая среда, школа, но наше время, как никогда, ставит вопрос: кто победит – семья или школа? А когда отец трёхэтажным кроет сына, чтобы тот не смел материться?..

Есть дух человека, а есть дух общества. Родители на себя не обращают внимания, поэтому дело гораздо глубже. Общее духовное расхолаживание, небрежность – общая атмосфера дурная, а дети что губка – они всё впитывают, а потом выражают в обнажённом виде те страсти, которые родители хотели бы и скрыть. Родители должны показать пример: дети воспитываются картинками, примерами.

– Самоубийство – это страшнейший грех, но как быть, когда человек, совершивший это, при жизни был совершенным праведником?

– Что значит – «совершенным праведником»? Если бы он был правильным праведником, то он бы никогда этого не сделал. Неправильный праведник – это какой? – Он ходит в храм, постится, всё исполняет, а внутри у него растёт червячок мнения о себе. Эта праведность ложная, может привести к самым серьёзным аномалиям, в том числе к самоубийству.

– Почему так много людей обращается к психологам, к тренингам разным, а не к Евангелию?

– Эта тенденция превалирует на Западе. В своё время мощный толчок дал Фрейд, потом Юнг, их учения приобрели большую популярность. Запад – он по существу безрелигиозный, об этом говорили ещё в XIX веке лучшие умы, например славянофилы, особенно Хомяков – почитайте его письма. А природа не терпит пустоты: нет религии – давайте заменять психологией. А теперь мы находимся под большим прессом западного влияния, поэтому не удивляйтесь, что к нам переходят все эти моды и тенденции.

– Какова участь солдата, который в момент смерти испытывал ненависть к врагу?

– Об участи ни одного человека не могу сказать. Мы оперируем понятиями, которые не можем понять: ненависть, любовь – они могут иметь разную степень, разброс. Мы никогда не сможем должным образом судить о духовном и душевном состоянии человека. Поэтому говорим: Бог – судья.

Но есть другие вещи, о которых мы можем судить. Если обратимся к истории христианства, то узнаем, что оно руководствуется в вопросах войны и мира таким принципом: «Нет больше той любви, как кто положит душу свою за друзей своих». Воины – это люди, которые первые идут на риск смерти за тех, кто сзади них, жертвуют собой.

Нельзя смешивать два понятия: есть гнев праведный, а есть неправедный. Христос говорил: «Научитесь от Меня кротости и смирению», – а что Он сделал в Храме? Кнут сделал, скамьи опрокинул, рассыпал монеты. Это праведный гнев. А у кого гнев неправедный, тот грешит, убивает свою душу, кем бы он ни был.

– Дорогой Алексей Ильич, расскажите что-нибудь про игумена Никона (Воробьёва).

– Хорошо. Речь идёт о человеке, который родился в 1894 г., а скончался в 1963 г. Его жизнь может оказаться для нас назидательной. Он из крестьянской семьи, но когда пошёл в школу, а потом в реальное училище, то там совершенно потерял веру, полностью, и глубоко поверил в то, что наука может ответить на все вопросы его жизни и дать ему полноценное мировоззрение. Мы сейчас даже не представляем, насколько была сильна эта идея – наука против религии –уже в начале ХХ-го века.

Он увлёкся наукой, но потом понял, что наука вообще не касается вопросов мировоззренческих. Науку не интересуют проблемы души, вечности, она не теми вопросами занимается. Тогда он целиком и полностью погрузился в изучение истории философии. Здесь он достиг больших успехов, человек он был талантливый. Спал очень мало, читал очень много, на последние деньги покупал книги, ходя зимой в полуботиночках, в самые русские морозы. Он достиг порядочных знаний, так, что к нему приходили некоторые преподаватели проконсультироваться по какому-нибудь вопросу по истории философии. Знакомится он также с восточной философской мыслью, практикой не занимается.

К чему он пришёл, занимаясь философией? «Я увидел, – сказал он, – что ни философ – то философия. А где же истина?» После этого, разочаровавшись и в науке, и в философии, он поступает в психоневрологический институт – разочаровывается и там. По его словам, «там занимаются кожей, а не душой». Его духовные искания приобретают такой драматический характер, что, как он говорил, «я был на грани самоубийства». Все умирают – и я умру. И зачем тогда жить?..

И вот однажды, в 1915 году, летом, часов в 12 ночи, когда он находился в страшном переживании и размышлении по поводу всего этого, то вспомнил ту веру, которой его учили в детстве, и обратился к Богу: «Господи, если Ты есть – откройся мне! Я ведь не ради любопытства, не ради искания каких-то сил или благ». Это был вопль души на грани жизненной ситуации.

И здесь произошло то, что перевернуло всю его жизнь. Он говорит: «Меня охватило такое состояние радости, такое непередаваемое состояние близости Божией, бытия Божия, что я воскликнул: «Господи, я готов на любые муки идти, лишь бы не потерять то, что Ты сейчас мне открыл!» Мне Бог открылся в полную силу». Насколько это созвучно тому, что происходило в первые века христианства. Вспомним мучеников: как христианство могло сохраниться перед лицом жестокого закона: «Христиан – ко львам!»? – Вот как могло: если человек получал такое извещение в душе своей, то он был готов идти на любую смерть.

«После этого, когда я немного пришёл в себя, – продолжал он, – я услышал мерные и мощные удары колокола. Сначала я подумал, что звонят в местной церкви, в Вышнем Волочке, потом вспомнил: 12 часов ночи, какой звон? Но звон продолжался, будто в большой колокол». Но он не зря изучал философию, он подумал: не психологизм ли это, т.е. не галлюцинация ли? Его долго смущали эти сомнения, но потом он был так рад и так утешен, когда вспомнил рассказ Тургенева «Живые мощи», когда Лукерья перед смертью слышала звон колокольный, она по смирению не сказала, что звон с Неба, сказала – звон сверху.

Позднее он купил книжку С. Булгакова «Свет Невечерний» и у него нашёл то же самое. У Сергея Николаевича была похожая ситуация, когда он после смерти сына тяжелейшим образом переживал, и он тоже слышал этот звон колокольный – мерный и мощный.

И он говорит: «Тогда я понял, что вот эти внутренние соприкосновения Бога с душой человека иногда выражаются в этих внешних церковных феноменах». Обратите внимание: когда начиналась революция – что прежде всего делали? – Срывали колокола. Они за душу трогают больше всего. Колокол взывает к совести, поэтому их сбрасывали – ненавистные колокола.

Вот так совершилось его обращение. После этого он поступает в Московскую духовную академию вольнослушателем, там он особенно усердно посещал лекции по апологетике, которые читал Павел Флоренский. По его словам, «они многое мне объяснили», потому что сомнений было слишком много в предыдущий период его жизни. «В школе, в реальном училище нам никто не отвечал на вопросы. Священник приходил и читал Закон Божий, но когда мы задавали вопросы, он говорил «отстаньте!» или не отвечал, заунывно читал и всё. И мы, действительно, выходили атеистами».

Кстати, Сергей Булгаков из семинарии ушёл почему? – Убедился, что Бога нет. Это печальная картина того времени, но и не только того: в духовных школах, к сожалению, в слишком большой степени присутствует эта схоластика, мёртвое изучение богословия, без соответствующей жизни, а оно способно душу убить.

В академии он проводит некоторое время, в 31-м году, в самое страшное время гонений, принимает монашество. В то время принять монашество – один к одному: стать христианином тогда, когда вышел закон «Христиан – ко львам!». Его арестовывают через 2 года в день Благовещения, уже иеромонахом, и отправляют в лагеря. В этом был особый садизм: священников и монахов сажали вместе с самой отъявленной шпаной. Он потом говорил: «Даже не голод или холод, а самое жуткое, что было здесь – это совместное пребывание в одном бараке со шпаной».

Когда Солженицын написал «Один день Ивана Денисовича», то он прочитал и сказал: «О, если бы так было у нас! Это чуть ли не курорт, идеальные условия, его, видимо, в какой-то особый посадили лагерь». Лишения, которые он перенёс, были очень тяжёлыми. Он надорвал сердце полностью. Говорил, что чудо с ним было: его освободили из лагеря за три дня до выстрела в Кирова: после этого уже никого не освобождали, повторно давали сроки.

Ещё его спасло то, что один уважаемый врач в Вышнем Волочке взял его в качестве универсальной прислуги. У врача был дом, сад, огород, и он делал там всё. «Здесь, – рассказывал он, – была уже другая школа, не внешняя, а внутренняя. Конечно, я был сыт и одет, но то, что происходило здесь, было не легче, чем в тюрьме, в другом отношении». Семья была совершенно атеистическая, они его знали ещё раньше. Там были две сестры, которые издевались, насмехались над ним, особенно одна из сестёр. Психологически ему было очень трудно. Но произошёл эпизод, заслуживающий серьёзного внимания.

Одна из сестёр тяжело заболела, кажется, раком. Ухаживать часто приходилось ему, а характер у неё был скверный. Он устроил ей звоночек, а она была страшно нервная, гневливая, оскорбляла, ругалась – было в высшей степени трудно. Но однажды эта сестра видит сон: ей являются какие-то, по её словам, «старцы», которые сказали, что в их доме есть священник, который принесёт ей спасение. Причём этот сон повторился. Она была в крайнем недоумении, никогда не думала, что он – священник, думала, служка какой-то просто, но потом вспомнила, что это Никон. После этого она попросила у него исповеди – отец Никон говорил, что её исповедь была сплошным рыданием.

После исповеди она так изменилась, что все в доме понять ничего не могли: из фурии и демона она превратилась в кроткого ангела. Все были просто потрясены. Умерла она как христианка. Вторая сестра тоже приняла христианство, потом монашество, а когда она умерла, то весь город хоронил её, но никто и не знал, что у неё под подушкой лежит монашеское облачение. Как говорил сам игумен Никон, его жизнь там была «высшей школой смирения», которое так воздействовало на окружающих его людей.

Ещё в лагере епископ дал ему характеристику, и он берёг её. Когда стали в 1944 г. открывать храмы, то, благодаря этой характеристике, ему дали возможность служения в городе Козельске. В Козельске он жил на квартире у монахинь Шамордина монастыря, сам монастырь был закрыт. И с этого времени происходит моё знакомство с ним, я помню, каким он там был. Это были кожа да кости, живой скелет. Годы были голодные, монахини тоже питались очень плохо: на кастрюлю супа (на четырёх монахинь и Никона) одна столовая ложка растительного масла, и то старшая причитала: «Ой, немного лей!»

Он жил как настоящий подвижник. Я был маленький, мы его пригласили в гости, а у меня была великая скорбь: кошка окотилась, но не хотела принимать котят. Поэтому когда батюшка пришёл к нам в гости, я первым делом к нему с просьбой: вот такая, мол, беда. Потом сидим за столом, пьём чай, и такая сцена, как на показ: кошка растянулась, и все котята её сосут! На всю жизнь запомнился этот эпизод.

Затем было много других случаев поразительных. Однажды, когда мы жили в Гжатске (теперь это Гагарин), где-то в мае или начале июня, он подзывает меня: «Лёшенька, пойди сюда». Подводит меня к двери, берёт линейку и карандаш и отчёркивает. На следующий день опять: «Смотри – линейка уже выше!» И так каждый день подзывал и отчёркивал. Я смотрю: «Как интересно – линейка всё выше и выше!» Где-то в августе он перестал меня подзывать.

Я смекнул, в чём дело и говорю: «Батюшка, померяйте меня!» Он говорит: «Зачем?» Потом всё-таки померил и говорит: «Всё, на месте линейка. Ты что – хочешь быть выше Господа Бога? Он такого же был роста». За два месяца я вырос так, что когда пришёл в класс, все девчонки завопили: «Алик-то какой стал!» Я покраснел и бежать. Я вырос больше чем на голову за два месяца.

Для нас это казалось естественным, само собой разумеющимся. Фактов такого рода было много. Моя тётя тоже жила здесь. Когда она умирала, у неё были страшные боли. В пять часов утра прибежала её старшая дочь: «Батюшка, что делать?..» Он даёт ей на дне стакана чайную ложку (или две) кагора: «Отнеси ей». Та заснула, проснулась: как ничего не бывало – всё прекратилось. И все эти чудеса происходили закрыто, без какого-либо эффекта, как бы само собой.

Однажды одна женщина спросила мою маму: «Когда же вы переезжаете в Загорск?» Та удивилась, с чего бы, мол, им переезжать? А та говорит: «Так батюшка сказал же, что вы будете жить в Загорске!»

Могу засвидетельствовать, что когда батюшка утром выходил после молитвы, я на него смотреть не мог: не солнечный свет, конечно, другой, но смотреть на него нельзя было. Мы такой образ жизни вести не можем.

Если было богослужение, он вставал в пять часов, если не было – в шесть часов. Молился он или до литургии, или до 9-10 часов утра. Иногда он приглашал всех совершить пятисотницу: когда 500 молитв Иисусовых читают особым образом. Читал святых отцов и особенно завещал нам и всем изучать и своим руководителем иметь творении святителя Игнатия (Брянчанинова). Мы изо всей силы стараемся это соблюдать – его надо изучать.

Вы прочитали статью Что ждет нас после смерти? | Лекция Осипова . Читайте также:

Правмир работает уже 15 лет – благодаря пожертвованиям читателей. Чтобы делать качественные материалы нужно оплачивать работу журналистов, фотографов, редакторов. Нам не обойтись без вашей помощи и поддержки.

Пожалуйста, поддержите Правмир, подпишитесь на регулярное пожертвование. 50, 100, 200 рублей - чтобы Правмир продолжался. А мы обещаем не сбавлять оборотов!

Статистик по профессии, она была атеистом с научным складом ума и считала, что впереди нас могут ждать лишь «тьма и пустота, которые продлятся вечно». По ночам эти образы мучили ее, вызывая приступы острой тревоги. Друзья пытались ее успокоить, говоря, что две трети населения планеты не разделяют ее нигилизма, веря, что душа продолжает свой путь, воплощаясь в последующих жизнях. В ответ Карина возражала, что те же две трети верят, что вправе бить своих жен…

Я смог сказать ей в утешение лишь одно: только очень самонадеянный человек станет утверждать, будто знает, что ждет нас после смерти. Впрочем, у каждого врача бывали в жизни удивительные встречи с людьми, пережившими клиническую смерть (их электроэнцефалограмма оставалась абсолютно ровной в течение нескольких минут) и вернувшимися к жизни… И хотя я не интересовался этим вопросом специально, несколько пациентов рассказали мне о подобном опыте.

Каждый из них осознавал, что умер, оказался по ту сторону бытия. Они видели сияние, которое принимало их, излучая огромную любовь и доброту. Нередко они встречали давно умерших людей. Те обращались с ними очень нежно, говоря им, что их время еще не пришло и что надо вернуться.

Многие возвращались с сожалением и отчетливо помнили боль в момент воссоединения со своим измученным телом. Этот опыт полностью менял переживших его: они начинали лучше выражать эмоции словами, становились более открытыми, учились радоваться тому, что вокруг них - жизнь. И, главное, уже не боялись того, что может ждать их после смерти.

Раз мы не знаем наверняка, каждый имеет право сам выбирать, во что ему верить: в пугающую тьму или обнадеживающий покой

Детали этих признаний можно найти во всех культурах, на протяжении всей истории человечества. Яркое сияние, чувство неописуемого восторга и легкости, ощущение тела, плывущего по туннелю, - все эти признаки встречаются в подобных рассказах так часто, что можно заподозрить галлюцинации, спровоцированные нехваткой кислорода.

Но как тогда объяснить, что пациенты, по их словам, парившие над головами реанимировавших их тело медиков, подробно описывали происходившее в палате и даже повторяли сказанные там слова?

Можно ли сравнивать обычные галлюцинации, вызванные временной асфиксией мозга, с опытом, который полностью преображает тех, кто его пережил? В рамках одного поразительного исследования голландские ученые опросили 344 человек, вернувшихся к жизни после остановки сердца.

12% опрошенных пережили состояние, строго отвечающее критериям клинической смерти. Четверть из них рассказала, что парила над собственным телом. Один мужчина, по всем объективным критериям находившийся без сознания, даже смог подсказать озадаченной медсестре, куда она положила его вставную челюсть, вынув ее перед интубацией.

Людей с научным складом ума - таких, как мы с Кариной, - подобные наблюдения ставят перед серьезной дилеммой.

С одной стороны, мы привыкли объяснять любые явления на основании научных принципов и знаний. Но научный подход слабо совместим с вероятностью сознательной жизни после смерти…

С другой стороны, научный склад ума обязывает нас не отбрасывать достоверные наблюдения только потому, что они не находят объяснения в рамках наших теорий. А между тем случаи клинической смерти встречаются часто, и их описания вполне достоверны.

После нашего разговора Карина осталась в замешательстве. Но потом, спустя несколько месяцев, принесла мне кассету с документальным фильмом, снятым американским психиатром Реймондом Моуди, пионером в области изучения клинической смерти в США. В этом фильме восемь «вернувшихся» рассказывают, как то, что они пережили, навеки избавило их от страха смерти. По лицу Карины я видел, что и у нее на душе стало спокойнее. Тогда я не стал продолжать с ней разговор на эту тему.

В конце концов, раз мы не можем знать наверняка, каждый имеет право сам выбирать, во что ему верить, - будь то пугающие нас тьма и пустота или обнадеживающие свет и покой.